— Поздравляю, Павел Константинович. — Бурмаков забрал у Вити связь, деловито спросил: — Где вы находитесь? — И ни слова о своих чувствах, тревоге.
— Если бы знать... — рассмеялся Гуща. — Вот, может, Вундеркинд...
Робот принял реплику как команду, двинул яркими в темноте глазами и назвал координаты. В звездном марсианском небе он ориентировался лучше своего хозяина-астронома.
— Ну, вы даете! — после небольшой паузы, видимо, прикидывая по карте, протяжно произнес Бурмаков. — Такую гору прогрызли. — И уже заметно встревоженно спросил: — Павел Константинович, кислорода у вас часов на двенадцать осталось?
— Это же целая вечность! — воскликнул Гуща, равнодушно отметив, что выходил из чрева горы почти двое с половиной суток.
Он не стал ждать рассвета, не сумел. Расширил щель — порода здесь была мягче остальной, поэтому, наверное, и образовались пещера и это отверстие, — и скоро они с Вундеркиндом были на свободе. Павел вздохнул полной грудью, пообещав, что в следующий раз в пещеру его не загонит даже болид, если он одолеет здешнюю атмосферу и не распадется раньше. Подняв лицо вверх, минуту смотрел на безбрежное небесное пространство, а потом закричал:
— Как прекрасно, друзья!
Над головой словно распростерся гигантский планетарий с неподвижными звездами, непривычными с виду планетами — полным огненного сияния Юпитером, зеленоватой Землей с шариком-Луной, крупным Сатурном. И только Фобос, марсианский месяц, золотистый шарик, нарушал общую неподвижность, осторожно катился меж звезд, словно боясь погасить их или, наоборот, обжечься.
Вундеркинд также смотрел в небо. Молча, не мигая, словно понимая, что не сможет сравняться с человеком в силе эмоционального восприятия красоты. Павел пожалел его, механического, лишенного чувств. После пережитых вместе испытаний Вундеркинд стал ему таким же близким, как живое существо.
А потом пришла мысль: что, если и совершенный кибернетический мозг под влиянием обстоятельств стал бы способен улавливать в окружающей среде не одни физико-химические свойства материи, а и определенные эстетические достоинства? И уже где-то веря в свою выдумку-желание, сказал:
— Красиво, Вундеркинд! Ты видишь?
— Вижу...
Удивленный, Гуща замер с протянутой к роботу рукой.
—... инородное тело из инертного вещества. Расстояние одна тысяча шестьсот метров. Ориентир на Большую Медведицу.
Павел захохотал, хватаясь за живот.
— Что он такое увидел? — Бурмаков слышал их разговор.
