— Ты, Витька, не очень там, — Павел по отдельной линии связи все-таки предостерег юношу. — Один будешь.
— Не подведу, Павел Константинович. — Он повернулся, закинул лицо в наушниках в направлении невидимого оттуда, с поверхности планеты, «Набата», будто и взглядом хотел заверить, что волноваться за него не надо. Витя был далековато от камеры, но Павлу показалось, что он даже подмигнул. Хитровато и своевольно, как это обычно делал.
Сейчас перед Павлом светились два экрана. На одном Бурмаков вел своеобразный репортаж, показывая, что видит сам с километровой высоты. На втором, так же, как недавно в ущелье, автоматический телепередатчик держал под своим неусыпным оком Витю.
На экране Бурмакова ничего особенного не было — те же, разделенные не слишком глубоким ущельем, однообразные горы, и Павел больше следил за Витей.
Юноша остановился на краю кратера вулканического происхождения. Где-то в прозрачной дымке просматривалось дно, покрытое застывшей лавой. Склоны кратера были довольно пологие, и Витя цепляясь рукой за острые каменные выступы, начал спускаться. Делал это он легко, вприпрыжку. Телекамера, хотя и мобильная, человеческих способностей не имела и вынуждена была остаться наверху. Павел постоянно увеличивал изображение, чтобы хорошо видеть парня и то, что было рядом с ним. Но увеличение также было не безгранично, и с каждым Витиным шагом детали теряли четкость. К счастью, юноша вскоре достиг дна. Бугристое, оно, похоже, давно лежало в сонной неподвижности.
Помыкавшись среди этого хаоса, Витя отошел к стене, сел, начал оглядываться. Павел с удовлетворением отметил, что парень ведет себя как настоящий исследователь, спокойно, не суетясь. Молодец, чувствует ответственность.
Витя некоторое время посидел, что-то обдумывая, потом из заплечного рюкзака достал приборы и расставил их по дну кратера. Снова сел. У него все было нормально, и Павел повернулся к экрану Бурмакова.
— Еще километров сто, — сказал капитан, — и поверну назад.
— Без посадки? — удивился Павел, так как она была запланирована.
— На поверхности тут, похоже, ничего не лежит, — уклончиво ответил Степан Васильевич.
Он не уточнил, что имеет в виду. Павел не переспросил. Обменяются предположениями позже.
А в кратере, пока Гуща разговаривал с капитаном, что-то произошло. Когда он перевел взгляд на Витин экран, юноша стоял, наклонившись над анализатором воздуха.
— Что, Витя? — спросил Павел, подключив также канал связи Бурмакова.
