— Уйти?
— Да.
— Значит, я и вправду перепутала время?
— Сегодня пятница, — мягко говорю я. — Мы встречаемся по вторникам и четвергам. Ты забыла?
Она кивает, но я не уверен, что она поверила мне.
— Я могу подождать вас здесь? — спрашивает она.
— Боюсь, нет.
— Почему?
— Сейчас у меня встреча, а потом до конца дня прием пациентов. — Я пытаюсь успокоить ее улыбкой.
— Значит, для меня совсем не найдется времени?
Она принимается нервно обгрызать заусеницы.
— К сожалению, нет.
Она подается вперед, прижимая кулачки к груди.
Я смотрю на часы на стене, помня о том, что мне нужно закончить свои записи и уходить. Я очень надеюсь, что эта ситуация не перерастет в проблему. Я поворачиваюсь к регистратуре. Медсестра за стойкой многозначительно постукивает по своим часикам и улыбается.
— Извини, Алекса, — говорю я. — Увидимся на следующей неделе, во вторник. Ладно?
Она не двигается. Застыла как вкопанная. Я вижу, что ее кулаки разжимаются и сжимаются. Она пытается сделать вдох, поднимает на меня глаза. Внезапно все ее тело дергается. Она быстрым шагом идет ко мне.
— Что ж, спасибочки, черт побери! — кричит она и тычет мне пальцем в лицо.
Я ошарашенно пячусь.
— Бесполезный кусок дерьма.
Я потрясен до глубины души.
Она гадко ухмыляется. Поворачивается и идет прочь.
«Идиотка», — презрительно кричат Паскуды.
«Я не идиотка, — кричит в ответ Долли, — и хватит обзываться».
Алекса, эта чертова спящая красавица, все еще в отключке, поэтому я вмешиваюсь и силой прогоняю Паскуд.
«Долли, почему ты меня не разбудила? Ты не должна выходить одна, это опасно. Ты знаешь это».
«Я просто подумала, что вам всем надо отдохнуть. Не сердись, Раннер».
«Я не сержусь, я разочарована. Ты должна была разбудить меня. Не очень-то приятно проснуться и обнаружить себя в той дыре лицом к лицу с каким-то мужиком».
«Он не какой-то мужик, он помогает нам. Он хороший», — говорит Долли.
«Этот бесполезный кусок дерьма? Не обманывай себя. В следующий раз разбуди меня, ладно. Ты поняла?»
Она начинает плакать. Срань господня!
«Прекрати плакать. Все в порядке». — Я пытаюсь обнять ее за плечи, но она отшатывается.
«Прости, Раннер, я просто хотела помочь! Мы всегда приходим в «Глендаун» в восемь».
«Ты не слышала, что сказал док? Сегодня пятница. П-Я-Т-Н-И-Ц-А. Ты забыла, что мы приходим по вторникам и четвергам? Заруби себе это на носу».
Она прижимается ко мне, когда я иду по белому коридору.
«Будем будить Алексу?» — спрашивает она между всхлипами.
