Федор быстро шагал, постукивая костылем, попыхивая сладким на морозе дымком махорки. Верст двадцать отмерил, посмотрел на солнце, валившееся к тонкой, как паутинка, волнистой черте земли, и достал из сумки кусок хлеба и сало, нарезанное тонкими ломтями. Присел возле дороги па корточки, закусил и опять пошел, стараясь согреться быстрой ходьбой.
Вечер кинул на снег лиловые отсветы. Дорога заблестела голубым, стальным блеском. На западе темнота стерла черту, отделявшую землю от неба. На ясном небе уже замаячили блудливые огоньки звезд, когда Федор вошел в станицу. В крайнем домишке, на вид неказистом и бедном, попросился переночевать. Хозяин, бородатый приветливый казак, пустил охотно.
- Ночуй, места не пролежишь!
Пожевав на ночь мерзлого сала, Федор расстелил возле печи свой полушубок, положил в головах шапку и уснул.
Проснулся по привычке с рассветом. Умылся,- хозяйка предложила разжарить сало. Закусил и - в центр станицы, на площадь. Неподалеку от здания стансовета прочел на воротах вывеску: "Народный суд 5-го участка Верхне-Донского округа".
Вошел в калитку, и первый, кого увидел во дворе, был Захар Денисович. В романовском полушубке, крытом синим сукном, обвязанный башлыком, он распрягал потную лошадь. Одевая ее попоной, случайно глянул на Федора и, скривив губы, не здороваясь, отвернулся.
Нескончаемо долго волочилось время. Часам к девяти пришел секретарь суда. Не раздеваясь, чмыкая носом, хлопнул на стол кипу дел и сонными, опухшими глазами оглядел толпу, скучившуюся в сенях. Через час пришел судья, боком протиснулся в дверь и звонко захлопнул ее.
- Федор Бойцов и Захар Благуродов! - крикнул, приоткрывая дверь, секретарь.
Поскрипывая подшитыми валенками, прошел Захар Денисович.
- Эк самогоном-то от гражданина наносит, ажник с ног валяет! Видать, до дна провонялся! - усмехаясь вслед ему, проговорил пожилой казак в потрепанной шинелишке.
Федор снял шапку и бодро шагнул через порог. Минут десять длились перекрестные вопросы нарзаседатели и судьи. Захар Денисович заикался - как видно, робел.
- Платили вы ему? - постукивая карандашом, спрашивал судья.
- Так точно... Платили...
- Чем же платили, натурой или деньгами?
- Деньгами.
- Сколько?
- Восемь рублей и хлебца вдобавок всыпал.
- Как же это так? Ведь вы ж показали, что наняли Бойцова за полтину в месяц?
- По доброте моей... Как он сирота... Благодетелем был ему... замест родного отца...- багровея, сипел Захар Денисович.
