— Ммм, — невнятно промычала я.
От ответа меня спасло внезапное появление Перкинса в дверях кабинета. Директор внимательно посмотрел на Маренски, и супруги, синхронно повернувшись, направились к нему. Два человека, для того чтобы забрать одну шубу, — это было уже слишком. Тут явно было что-то еще. Однако когда дверь кабинета тихо защелкнулась, я осознала, что мне не удастся так просто раскрыть все местные тайны.
Прозвенел второй звонок. Я спросила секретаршу, как пройти на занятия семиклассников по социологии, а затем направилась вниз по одному из длинных коридоров. До того, как старинный отель переоборудовали в школу, картины на стенах не перемежались с досками объявлений и вереницами железных шкафчиков. На одной из старых фотографий было запечатлено лобби времен открытия гостиницы. Розовый мрамор пола и расставленные тут и там изящные статуи создавали ощущение простора и небывалого размаха. Теперь пол лобби был покрыт серым непримечательным ковролином. На остальных фотографиях можно было увидеть шикарные гостевые комнаты, пол которых застилали яркие ковры с цветочными узорами, а на стенах красовались обои со сдержанным рисунком. Выцветшие фотографии наполняли коридор отзвуком былой роскоши, которая вступала в явное противоречие с досками объявлений, обшарпанными шкафчиками и гулом детских голосов, доносившимся из комнат.
Через дверное окошко я увидела Арча, который находился перед экраном монитора. На самом мониторе под громкую музыку менялись картинки. Сначала появился Акрополь, затем Колизей.
На доске мелом было написано: «Древние города: Афины, Рим». Арч стоял, неосмотрительно отвернувшись от учителя. Очки съехали ему на кончик носа, он сутулился. Арч держал перед прожектором книгу. Мне даже не нужно было смотреть на название, «„Покоритель зари“, или Плавание на край света»[20] — его любимая.
Я еле справилась с желанием ворваться в класс и вырвать эту книгу у сына из рук. Это был полный провал. Тем не менее я удержалась. Более того, я даже не стала стучать в дверь, чтобы не смущать его. Однако неожиданное прикосновение к моему плечу заставило меня вскрикнуть. Это было чересчур, я потеряла контроль и ударилась лбом о стекло. Все ученики тут же обернулись. Я тут же отпрянула от окна, однако перед этим успела увидеть, как Арч от стыда закрыл лицо руками.
— Ну и что это значит? — прошипела я Одри Куперсмит, которая сегодня надела габардиновую юбку и туфли на высоком каблуке.
