— Приказ вашего величества выполнен, — поклонилась госпожа Нач. И правда, помимо ширмы, в комнате находились ещё несколько вещей.
— Матушка, можно? — снова пискнула Лиутар.
— Можно, — кивнула я, рассматривая тонкую работу. — Кстати… А чей это знак?
Госпожа Нач проследила за моим взглядом. Знак был расположен в углу и не бросался в глаза — несколько точек и завитков в квадрате. Похожие носили представители аристократических родов — что-то вроде наших гербов, хотя такого значения, как у нас, им не придавали. Просто знак принадлежности к определённому клану. Но у семей Фэй и Эльм символы были совсем другими, так что, видимо, ширма осталась от более ранних времён.
— О… — госпожа на мгновение Нач замерла с приоткрытым ртом, а потом вдруг упала на колени. — Слуга была небрежна, этого больше не повторится! Я немедленно велю унести эту вещь и сжечь!
— Зачем? — искренне удивилась я, а личико Лиутар тут же вытянулось.
— Этот знак никогда больше не оскорбит взор Небесной Повелительницы!
— Встань уже, — поморщилась я. — И скажи толком. Чей это знак, и почему он может меня оскорбить?
— Это… Это знак семьи Хао.
— Что за семья Хао? — спросила я, уже догадываясь, что услышу.
— Государственные изменники, ваше величество, — подтвердила мою догадку госпожа Нач.
Я снова кинула задумчивый взгляд на ширму. Особо древней она не выглядела.
— Они сделали подарок к свадьбе императрицы Эльм?
— Э… Не совсем, ваше величество.
— А откуда она тогда здесь взялась? Да говори уже, не бойся.
— Когда-то… — Нач Бу облизнула губы, — когда его величество Иочжун только-только взошёл на Драконий трон, он… Его старшая жена скончалась от родов вместе с ребёнком ещё при жизни его отца, и он должен был выбрать себе императрицу. Две семьи предлагали своих дочерей, и сердце его величества склонялось к дочери рода Эльм, но советники склоняли императора к дочери рода Хао, не подозревая, что выбирают дракона в обличье рыбы. Дело было почти решено, звездочёты уже указали счастливый день для бракосочетания, и слуги убирали покои для будущей императрицы, но тут… оказалось, что Хао Сяньи была больна! За сокрытие её болезни семья Хао была обвинена в измене, её главу и его старшего сына казнили и похоронили на простом кладбище, а младшего сына пощадили только для того, чтобы не прервались жертвоприношения предкам. Он был отправлен в изгнание с прочими домочадцами, а имя семьи предали забвению.
— Понятно, — вздохнула я. Что ж, меня эти дела давно минувших дней никак не касались, а красивой вещи было жаль. Я взглянула на Лиутар — та с расстроенными видом теребила висевшую у неё на шее ниточку гагата, камня, по поверью, отвращавшего от детей сглаз и злых духов.
