«Ну да, пока я не встретился с Крысой».
Забавно, но Крыса уже казалась ему такой близкой! А ведь они знали друг друга всего…
«Неужели вправду прошло только два дня?»
Невероятное дело. И все-таки…
– Поднять щиты! – крикнул аббат. – Ищите знание!
Тейо знал свой маневр назубок и затянул ритуальный напев, творя треугольники на западной и восточной вершинах.
– Четыре угла, Верада! Алмаз – это ромб! Против ромба – ромбы и строй!
Тейо молча кивнул. Аббата он за завесой песка больше не видел. Продолжив пение, он превратил левый треугольник в ромб, но правая рука, как обычно, отстала. Опять ему, как всегда, недостает равновесия – даже сейчас, в самом начале…
«Давай, Тейо! На Равнике ты делал штуки куда сложнее. Много сложнее! Во имя Восточного Облака, ты сотворил огромную полусферу, да такую прочную, что выстояла против Вековечной Богини. Неужто двух достойных четырехугольников не сотворишь?!»
Чтобы восполнить нехватку естественного равновесия, он создал небольшой кружок света за правым ухом. Это немного помогло, и ему удалось сотворить второй ромб. И как раз вовремя. Несколько микроскопических камешков скользнули по макушке, напомнив о том, что щиты нужно поднять повыше.
«Но, как учил аббат, если маг-щитовик не способен прикрыть никого, кроме самого себя, скверный из него щитовик».
– Буря тебя разрази, Верада, если маг-щитовик не способен прикрыть никого, кроме самого себя, скверный из него щитовик!
– Слушаюсь, учитель.
Тейо расширил ромбы, стараясь сомкнуть их с геометрическими построениями братьев Армандо и Абедо. И снова восточная вершина не подкачала: левый ромб сомкнулся со щитом брата Армандо заподлицо. Однако с западной… западная вершина вела себя из рук вон. Между ромбом Тейо и трапецией брата Абедо зияла огромная брешь. Вдобавок Тейо никак не мог соединить оба ромба хоть во что-нибудь цельное, и между ними тоже остались бреши.
– Ищи знание, послушник! – рявкнул брат Абедо. – Блюди геометрию!
– Слушаюсь, брат, – выдохнул Тейо между двумя строками напева (наверняка так тихо, что в реве бури Абедо его не расслышал).
Между тем алмазы сделались крупнее, величиной со стеклянный шарик, и, не зная пощады, лупили в свет Тейо, в сотворенные им ромбы. Чувствуя каждый удар, Тейо помнил: это только начало. Только начало, а он уже дрогнул. Уже…
Тут снизу, со склона, донесся крик Перана:
– Крестьяне вровень!
Спустя две минуты его крик повторил брат Берлуц. За ним – Артуро:
– Крестьяне вровень!
