— О... гм-м... Вот как? Да, далековато. Я и не знал, что Консенсус туда добрался. Как говорится, век живи — век собирай данные.
Дэмми услышал только серию шипящих плевков на быстроречи, но понял подтекст и смысл, потому как собеседник использовал пересекающиеся с земными понятия — он словно бы играл в слова, как те же американские военные, запоминавшие немецкие фразы по созвучию с родными: «филе на танк», например, или «доктор безухий».
— Ты не ответил на вопрос, — напомнил Дэмми.
— Верно. Что ж, довольно неудобно, знаешь ли, пытаться применить концепцию пространственной самоидентификации к динамическому локусу. Впрочем, можно было бы сказать, что мы занимаем транспортную капсулу жизнеобеспечения. Ты эту абстракцию имел в виду?
— И куда направляемся?
— Данных нет.
— Ты пленник?
— Вижу, тебе приходится вербализировать концепции, прежде чем они полностью интегрируются в твой статусный гештальт. Впрочем, я не устаю повторять: у каждого вида свои заморочки. Да, я узник.
— И кто тебя пленил?
— Мелкий торговый инспектор, я так думаю, Воцил Напт. Общение с ним выдалось кратким и неприятным. Похоже, ему требуется дешевая рабочая сила, чтобы возместить убытки ввиду естественного износа.
— Что за работа предстоит?
— Все как обычно, думаю. Специалисты по ассимиляции, сличению, разделению и оценке... В суборигинальной категории вечная нехватка расчетных мощностей, да ты и сам все знаешь...
— Ничего я не знаю. Как тебя зовут?
— Э?
Дэмми мысленно передал ему понятие об идентифицирующем эго символе.
— Любопытно, — заметил крылатый, — чрезвычайно любопытно. Я — есть я, кто же еще? О, я понимаю, для тебя необходимость закрепить неуникальный ярлык за уникальным феноменом тем не менее актуальна, хотя и избыточна по своей природе. Ну, если на то пошло, можешь называть меня... Флосс.
— Хорошо, Флосс... как отсюда сбежать?
На миг в голове у Дэмми образовалась пустота, которая сменилась аморфным эмоциональным ударом поразительной тяжести.
— Бежать? — эхом повторил Флосс с интонацией, которую Дэмми интерпретировал как шок и удивление. — Самовольно избавить себя от повинностей, наложенных властями Консенсуса? Поразительная идея. Можно ли о таком говорить серьезно?
— У меня еще есть дела, наведаться кое-куда надо, — ответил Дэмми. — Нет времени на рабство.
— Прямота, с которой ты мыслишь, поразительна и лишает самообладания, — признался Флосс. — Разве в тебе нет почтения к традиции? Уважения к институту власти? Страха перед последствиями?
