— Не знаю, — сказал Дэмми. — Я ведь обрел знания, а не мудрость.
Еще в баре сидел мелкий мужичонка в спортивном костюме, с лицом, как у крысы. Чем-то он напоминал Ксориалля. Должно быть, это был след, оставленный в программе корабля бывшим владельцем.
— От этого многое зависит, парень, — сказал коротышка, глядя на Дэмми глазами-бусинами; он выпил — и галстук качнулся в такт кадыку. — Ты играешь по-крупному.
— Сам знаю.
— Что от тебя требуется, так это избавиться от стереотипов. Вот, например, сейчас — поди рисуешь себе картину: просторный мраморный зал, заседающие старцы, члены Галактического совета. Ты подходишь к ним и с трепетом просишь за народы маленькой, но смелой Земли. Советники с восхищением принимают от тебя плевок в глаза и делают все, чего ты хочешь. Но чего ты хочешь?
— Чтобы убрали свои ручонки подальше от Земли.
— А как же Солнечная система? Марс, например, другие планеты?
— И от них — тоже.
— Ага, тогда скажи еще, чтобы и соседние звезды не трогали. Не гадили там на пикниках и оставили нам что поисследовать.
— А еще лучше пускай весь космос оставят в покое, — согласился Дэмми.
— А может, закатаешь губенку-то? Да и вообще, с чего им тебя слушать?
— Никто не имеет права мешать человеку.
Коротышка прищурился, скривив гаргульи губы.
— А у тебя — или лучше сказать «нас», так сказать, для атмосферы... разве у нас есть право мешать муравьям? Или совать нос в жизнь дельфинов?
— Мы существа разумные, — возразил Дэмми. — Это наделяет нас определенными правами.
— Не спорю, парень, но вдруг у ребят из космоса разума-то поболе? Какими правами это их наделяет?
— Только не убивать или порабощать нас.
— А у тебя есть право изводить крыс?
— Есть, наверное.
— Болтовня...
— Я хочу, — медленно проговорил Дэмми, — чтобы человеческая раса получила возможность стать тем, чем ей суждено.
— Ради чего?
— Так ведь такова судьба. У нас со Вселенной негласный договор: мы можем брать все, что сможем.
Коротышка захихикал и отвернулся.
— Я красиво говорить не умею, — признал Дэмми. — Может, у нас и прав — то никаких нет. Может, все, что у нас есть, было у первых выползших на берег представителей животных: смутные непреодолимые инстинкты.
— Да, но так, парень, от другой части галактики не избавишься. Во времена, когда на Земле только зародилась первая клетка, они уже строили корабли куда лучше этого. Они — сама Вселенная, и это факт. У них тоже есть планы, которые вовсе не призывают племя задиристых голых обезьян тише топать ногами. Никуда они не уйдут только лишь потому, что тебе мало места орать и размахивать руками.
