Улей быстро разрушил иллюзии. Девушка узнала, что кроме монстров в новом мире есть еще множество других бед. Внешники, хорошо вооруженные профессиональные военные, попадающие в Улей по порталам из разных миров и охотящиеся на иммунных ради их внутренних органов. Муры, вступавшие в сотрудничество с внешниками. Банды бандитов, грабившие одиноких рейдеров. Многочисленные религиозные секты, в которые объединялись сходящие с ума фанатики. И просто сонмы моральных уродов, превращавшихся в Улье в смертельно опасных маньяков.
Поначалу казавшийся страшным, опасным, но интересным и романтичным миром, Улей представал перед Веткой монстром, ежедневно перемалывающим жизни людей и олицетворяющим все ужасы, которые только может представить себе человечество. А после первого рейда в крупный городской кластер, девушка окончательно возненавидела новый мир.
– А что если вирус и мутанты – вовсе не то, ради чего был создан и существует Улей? – спросила она как-то у Кумника, умудрявшемся выживать в Стиксе не один десяток лет.
– Может быть, главное, чем питается этот мир – это страх, ужас, паника, злость, ненависть, предательство, жажда убийства. Всего этого в Улье слишком, невероятно много. Каждую секунду миллионы людей переносятся в новый мир, чтобы испугаться, впасть в панику, возжелать чей-то смерти и убить. И не важно, станет человек иммунным или превратится мутанта. Каждая минута его жизни в Улье будет наполнена страхом и смертью.
Отряд в тот день остановился на привал в одном из разрушенных домов небольшого стабильного кластера, и бойцы зябко жались к бездымному костерку. Наполненная далекими рыками монстров тьма окутывала со всех сторон, обостряя чувства, нагнетая ощущение опасности, разъедая души даже самых опытных рейдеров.
– Человек или мутант – он все равно умрет. Если не сразу, так через месяц или через год. Дать человеку вечную жизнь и при этом сделать его обреченным на гибель – это ли не самая ужасная ирония Улья? Что, если мы все здесь – просто батарейки, вырабатывающие страх, который поглощает огромный ненасытный монстр?
Ветка говорила, уставившись в костер остекленевшим взглядом.
– Да, звучит невероятно, но все объясняет. Бесконечную череду смертей, бесчеловечность эксперимента, его нескончаемость и самые уродливые проявления. Что если все вокруг нас – не про эволюцию, не про отбор сильнейших? А мы все – лишь побочный продукт, возникающий, живущий и даже возомнивший о себе что-то, но ни на что не влияющий? Что если Улей создан лишь для того, чтобы заставить человечество страдать?
