Клятва мстителя | страница 79

Из укрытий вышли женщины. Их лица, как и лица мужчин, были изрезаны шрамами, но их вымазанные глиной головы были вдобавок утыканы маленькими ольховыми шишками. И они носили длинные подпоясанные рубахи, а штанов не носили.

Одна из женщин несла бурдюк.

– Прошу вас, – жалобно сказала Ренн. – Я умираю от жажды. Дайте воды.

Женщина зло посмотрела на Ренн.

Ренн слабо стукнула по земле двумя кулаками:

– Прошу!

Какой-то старик склонился над Ренн и пристально посмотрел ей в глаза. Это был самый страшный, самый волосатый и самый старый человек из всех, кого видела Ренн. И хотя старик был из племени Зубров, он не брил голову, а просто мазал глиной длинные волосы и спутанную бороду. Из ушей и ноздрей у него торчали клочки волос, а брови свисали над глазницами, словно спутанные корни. И все его лицо было изборождено шрамами.

Старик потрогал кривым пальцем ее браслет-оберег из зеленого камня. Ренн отдернула руку, а старик сплюнул с отвращением и поковылял дальше. Из укрытия вышел мужчина помоложе. Его лицо было покрыто паутиной из шрамов.

Ренн показала на бурдюк и взмолилась:

– Воды, прошу.

Мужчина на языке жестов велел женщине поставить бурдюк перед Ренн.

Ренн схватила бурдюк и начала жадно пить. С первыми же глотками пульсирующая боль в висках стихла, и сила снова разлилась по всему телу.

– Спасибо, – сказала Ренн.

Другая женщина поставила перед сидящими у костра охотниками большую лубяную плошку. Ренн захлестнула волна надежды. Еда пахла вкусно, и этот запах делал Зубров чуть больше похожими на остальных людей.

Женщина зачерпнула еду маленькой плошкой и поставила ее в развилку в сосне как подношение. Потом зачерпнула еще одну плошку и поставила ее перед Ренн. В плошке была вкусная похлебка из крапивы и кусочков мяса, скорее всего беличьего. У Ренн заурчало в животе.

Женщина поднесла сложенные в горсть пальцы ко рту и кивнула: «Ешь».

Мужчина, который позволил ей попить, прокашлялся и сказал сиплым от долгого молчания голосом:

– Ты должна отдохнуть. И поесть.

Ренн перевела взгляд с мужчины на плошку, потом обратно.

Гауп рассказывал, что перед тем, как отрезать ему руку, Зубры тоже поделились с ним едой и предложили отдохнуть.

Страх – самое одинокое чувство из всех. Ты можешь идти в толпе людей, но, если тебе страшно, ты сам по себе.

Ренн чувствовала себя как дичь, которую готовят для жертвоприношения. Когда она отказалась от еды, ее отвели к пруду и заставили помыться, а женщины тем временем комками мха стирали сажу с ее одежды. Зайдя в тростник, Ренн смогла скрыть от их глаз привязанный к лодыжке нож из зуба бобра и свисток из косточки тетерева, который висел у нее на шее. Но когда ей вернули одежду, перьев хранителя ее племени на ней уже не было.