Разыскали командира отходящего стрелкового полка. Он размещался в молодом сосняке. Согласовали залпы батарей: одной батарее бить по противнику, сосредоточившемуся у Гутовского лесозавода, другой — по выходу из деревни Волчья Яма. Командир полка долго молчал, вглядываясь в почерневшие от усталости, пыли, пороховой копоти лица незнакомых ему командиров. «Обстановка, товарищи командиры, сложная, — сказал он. — Противнику удалось овладеть городами Брянск, Карачев... Войскам приказано отходить на рубеж Мценск — Белев». Мы оказались в глубоком окружении.
...Мимо батареи прошли последние стрелки, связисты, саперы. Залегшая впереди пехота одного из батальонов стрелкового полка провожала их печальными взглядами. Батальон готовился к арьергардному бою, наша батарея — к последнему залпу.
Бойцы углубляли окопы, запасались патронами, гранатами, бутылками с горючей смесью. Сотни глаз следили за горизонтом, откуда ждали врага. С минуты на минуту послышится сигнал.
Последний залп!
Едва успели поставить ящики с взрывчаткой на боевые машины, как поблизости начали рваться снаряды. На раздумье не оставалось времени. Четыре оглушительных взрыва уничтожили наше секретное оружие.
А бой разгорался. Лейтенант Табанаков проверяет гранаты, подбадривает гвардейцев: «Мы не с голыми руками. Нас не возьмешь!» Поднимаются пехотинцы, рядом с ними командир батальона. Чуть позади — цепь наших разведчиков... «Ура-а-а!» — контратакуем в неудержимом порыве.
...Отходили с оружием в руках, готовые в любую минуту защищаться.
В живых осталось немногим более сорока батарейцев. Подсчитали и отходивших вместе с нами пехотинцев, кавалеристов, саперов, связистов. Всего 96 человек. Так и пошли. Без связи, без продовольствия, без достаточного количества оружия и боеприпасов. «Фашисты, — вспоминает Табанаков, — спешили покончить с окруженными войсками. Рыщут по дорогам, прочесывают рощи, кустарники, лесные опушки, овраги. Брызжут огнем броневики, обстреливают и бомбят самолеты, пылают деревни... Горе тому, кто попадется на глаза убийц-фашистов. Они охотятся за одиночками, расстреливают безоружных и раненых».
В сложившейся обстановке командир батареи видел свою задачу в том, чтоб сохранить личный состав. Малодушие, сомнения, всяческие слухи могли погубить людей. Коммунисты и комсомольцы помогали укрепить дух, дисциплину отходивших с нами людей, рассеять неуверенность, преодолеть страх.
Не всем удалось выйти из окружения: с одними меня разлучили дороги, других унесла смерть. В конце октября мы вышли к своим. Не погибла 1-я батарея 1-го дивизиона 1-го ГМП! Свой боевой путь она продолжила в составе 6-го отдельного гвардейского дивизиона капитана Ильина. Позднее командиром этого дивизиона был назначен я.
