— Ты что, парень? — крикнул он ему.
— Послушайте, — прохрипел солдат, — вы знаете лейтенанта Рудного?
— Знаю… А что случилось, парень? — спросил, уже подходя, мастер.
— Простите, передайте ему, пожалуйста, — протянул Гараев записку.
Но бывалый мужик сразу же решил поступить иначе.
— Э-э-э! Брось эти глупости, солдат, — перехватил он Григория за рукав, — поедем-ка лучше вместе…
Гараев резко рванул руку на себя и отскочил в сторону.
— Ты что? — немного растерялся мастер. На подножке кабины лесовоза появился молодой шофер.
— Что происходит? — крикнул он.
— Все нормально, — отмахнулся мастер, не оборачиваясь.
— Послушайте, передайте ему записку, — снова прохрипел Григорий.
— Записку-то я передам, — сказал тот, озадаченно разглядывая солдата, — да дело не в этом. Знаю я, чем все это может кончиться, — навидался здесь и вашего брата тоже. Хорошо еще, что ты без оружия… — И он вопросительно посмотрел на Гараева…
— Лучше я подожду Рудного здесь, — пошел тот на уловку.
— Ты точно будешь ждать здесь? Обещаешь? — с тихим напором спросил мастер, беря записку из протянутой руки солдата.
— Обещаю, — не выдержал Григорий, не совсем понимая, что говорит уже правду и уже жалеет о сказанном.
— Подумай о матери, парень, если, конечно, она у тебя есть, — громко сказал мастер, оглянувшись на ходу.
Не дожидаясь, когда лесовоз проедет, Гараев пошел туда, где оставил на земле оружие. Он поднял автомат, опустил предохранитель, передернул затвор и нажал на курок — раздался металлический щелчок. Все в порядке… Поставив предохранитель на место, Григорий достал из подсумка магазин, заглянул в маленькое отверстие сбоку — полный… Аккуратные зеленые патрончики с пулями медного цвета, зачем вас делают такими красивыми?.. Раздался еще один щелчок, только потише, — и магазин присоединился к автомату. Если что, сволочам хватит — стрелял он на «отлично».
Гараев взял оружие за цевье и шейку приклада, немного постоял на месте и пошел по просеке вдоль дороги вниз. Возможно, подумал он, там есть ручей — глотку, казалось, уже давно забил сухой песок, а кожа лица стянулась в маску.
— Какой хор-р-о-оший мужик… какой мужик! — почти причитал Григорий. — Я же обещал, я буду ждать… У-у-у! Сволочи! Убью-ю! — плача, взвыл он во всю свою охрипшую глотку и бросился вниз, широкими прыжками перелетая через бурелом и сухой валежник.
Вж-ж-ж! В-ж-ж-ж! — прожужжали над его головой пули — и сухой металлический треск прокатился по пустой просеке.
