Чем больше размышлял — тем больше нервничал, а совсем недавно пафосно брошенные слова о готовности стать колдуном... нет, не пугали. Они казались мальчишеством, показушной бравадой, основанной на полном непонимании того, с чем он связался. В книжках было просто — проснулся дар в герое — и понеслись приключения с возвышением по социальной лестнице и усилением врагов по мере повествования. Как, зачем, почему — эти вопросы авторы тактично опускали в угоду жанру. Потому что вот так — и всё. А вот в реальности оказалось совсем по-другому. Слишком много ответственности при крайне невнятных перспективах.
...Вот и малодушничал Иванов сейчас перед Машкой, втайне надеясь на то, что кицунэ уговорит его никуда не ходить и поддержит в душевной сопливости. Однако та, видя Серёгину нерешительность, рассудила по-своему.
— Собирайся, чего сидишь?
Иванов посмотрел на экран смартфона — действительно, до встречи с неизвестной оставалась какая-то пара часов. А о чём с ней говорить? Что ему это даст? Может, оставить всё как есть? Надо подумать...
— Я чайку попью, — нейтрально ответил бывший инспектор девушке, как раз перекладывающей подрумянившиеся лучок с морковью в небольшую, исходящую пахучим паром кастрюльку.
Домовая, закончив с зажаркой, отставила сковороду, подошла к парню и, положив свою ладошку на его руку, с неожиданно материнскими нотками в голосе произнесла:
— Вижу — страшно тебе. И мне страшно. После того, что ты рассказал — даже не представляешь, как. За тебя, за людей... Но и прятаться не нужно. Съезди, познакомься. Ну не съедят же тебя там! В конце концов, просто представь, что это ещё один шаг к тому, чтобы запечатать Силу в каком-нибудь блюдце или чашке, поставить её в сервант и иногда любоваться от нечего делать. Потому не прокрастинируй — иди, одевайся. Я тебе такси вызову.
Так и не найдя у домовой такой ожидаемой поддержки и полностью признавая её правоту, Сергей поплёлся собираться.
***
В назначенное время он стоял у дорогих, кованных ворот, красиво вписанных в трёхметровый забор и ждал, когда ему откроют. Кнопку звонка Иванов нажал уже дважды и теперь жалел, что отпустил такси. Никто на встречу к нему не спешил.
От нечего делать бывший инспектор осмотрелся — скучное место. Посёлок местных буржуев. Высоченные стены, делающие из улицы тоннель; соперничающие между в изяществе ворота; всюду неприятные глазки видеокамер. За заборами — тишина. Ни детского смеха, ни музыки, ни весёлых перешучиваний между соседями. Плотно утрамбованные бирюки тут живут. Все вместе — и каждый по отдельности.
