— Мы сами, вы не ходите, — сказал Геннадий. Он, наверно, так же, как и я, представил Батанова на обледенелой лестнице метров под семьдесят.
— А справитесь?
— Будет порядок!
— Наденьте рукавицы, возьмите новый шланг, и осторожно, ребятки. Устанете — передохните. Кто из вас покрепче, лезь вторым...
Сумку с инструментом взял Геннадий. Я надел на шею свернутый шланг.
— Осторожней, ребята, я подожду вас здесь... Тягнырядно, иди в мастерскую! — услышали мы.
Стоило нам подняться над крышей эстакады, как мы почувствовали холод. Жгучий, словно крапива, ветер хлестал по лицу, руки немели. Я обвил ледяной прут лестницы, попытался зубами натянуть повыше рукавицы, чтобы не поддувало в рукава, но они оказались короткими.
Пока я возился с рукавицами, Геннадий поднялся на несколько метров выше. И тут я вспомнил о его чунях, подошва на которых была без единого рубчика, и скользили они лучше любых лыж. Генка этим всегда гордился.
«Поэтому он без спора и полез первым». — И я забыл о морозном ветре, заспешил и успокоился только тогда, когда вплотную подлез к другу.
Он поднимался молча. Раза два его нога оскальзывала, и оба раза на мое плечо. Первый раз он испугался, зло чертыхнулся и полез быстрее.
— Не спеши!
Геннадий сбавил темп. На копре было еще холоднее. От морозного ветра кололо в носу, выступали слезы.
— Вот где Северный полюс!.. Попробуй отыщи здесь этот проклятый шланг!
— Да вот же он, — увидел я.
Геннадий пошел ко мне и вдруг поехал к краю площадки.
— Падай! — закричал я.
Он упал на живот и замер. Еще несколько сантиметров — и все пропало... Там, внизу, сверкая троллеем, полз электровоз. Сверху он казался игрушечным. Я протянул Генке руку.
— Испугался?
— Чего?.. Вот же решетка! — он пнул ногой железный прут.
— Какая это решетка...
— Зацепиться можно... — Геннадий на коленях подполз ко мне. — Смотри на город. Вон сколько огней! Надо как-то выбраться и съездить в кино.
Огни города слегка мигали, и казалось, огромная рыба с золотисто-желтой чешуей трепещет на черном берегу.
— А теперь взгляни на наш поселок — жидко, вроде стайка светлячков, правда?
— Правда, но ты сними свои чуни, иначе очутишься там! — я показал вниз.
Геннадий разулся, подвязал как следует портянки и стал помогать мне менять шланг.
— Ну и холодина! — стучал он зубами. — Не завидую монтажникам-ремонтникам.
— Они не завидуют нам.
— Почему?
— Потому что они одеты как следует, а взять монтажника в шахту, в сорокаградусную жару, наглотается газу с пылью...
