Максим Камардин
г. Петропавловск-Камчатский
Я кивнул трактирщику и едва успел взяться за кружку, как услышал за спиной громкий шёпот.
– Точно этот?
– Да откуда я знаю? Вот иди и спроси у него!
– Ну, вообще похож. Но молодой какой-то.
– А старых и не осталось. Все полегли. Кто-то к императору перешёл, кто-то сбежал.
– Катана на поясе висит. Значит, этот. Господин!
Я отставил кружку и повернулся. Осмотрел просителей равнодушным взглядом. Обычные крестьяне, кимоно уже изрядно поношенные. Один постарше, со спутанными седыми волосами, другой помладше с выбритым лбом.
– Господин, говорят, вы решаете любые проблемы.
Я покачал головой. Колокольчики на шляпе тихо звякнули.
– Не любые. Связанные со смертью.
– Вот, нам как раз и нужно…
– Знаю. Иначе не обратились бы ко мне. Имя?
– Моё? – уточнил старший. – Кейдзи.
– Имя того, кого нужно убить.
– Ах это… Понимаете, в чём дело…
Кейдзи замялся, подбирая слова.
– Мы слышали, что вы не убиваете женщин, – сказал младший, внимательно глядя мне в глаза. Хороший взгляд, острый. Редко теперь такой встретишь.
– Такие слухи вредят моей работе. Убиваю всех.
– Это отлично! – Кейдзи часто закивал головой. – Ваша цель – госпожа Мияко. Староста нашей деревни.
Я повёл плечом, разминаясь.
– Деньги вперёд.
– Понимаете, – заискивающе начал Кейдзи, – мы дадим вдвое больше, но через неделю. Зима была тяжёлая, и…
– Нет денег – уходите.
Я отвернулся и пригубил из кружки. Дрянь редкостная, но лучше в округе всё равно нет. Как накоплю денег – сразу уеду. Далеко, на самый край земли. Говорят, там очередная война намечается.
– Вот деньги.
Я скользнул взглядом по увесистому мешочку в руках младшего.
– Смерть – это то, что нельзя обратить. Вы уверены в том, чего хотите?
Младший скривился и хотел плюнуть на пол, но сдержался.
– Эта дрянь заслужила смерти.
Я ухмыльнулся и взял мешочек.
– Тогда ваше желание будет исполнено.
Я шёл по лесу, наслаждаясь ночным воздухом и серебряным светом луны. Мимо пролетали светлячки, окрашивая траву зелёным цветом.
– Чирик!
Я скосил глаза на воробья, устроившегося на моём плече.
– Чирик!
– Хочешь что-то сказать – говори.
– Совести у тебя нет! – недовольно начал воробей. – Мияко так много для деревни сделала, а ты её убивать собрался! Так нельзя!
