– Архив Холстеда – в основном фотографии прошлых лет.
В первый день обучения я приходила сюда, но у меня не было времени все рассмотреть.
– Удивительно, – восхищается Оуэн.
Если взять два книжных шкафа из библиотеки и поставить друг на друга, они все равно не превысят рост архивных шкафов-гигантов.
– Я могу чем-то помочь? – появляется из подсобки худой пожилой мужчина с бейджем на шнурке и направляется к нам.
– Нет, спасибо, – отвечаю я.
Когда он поворачивается, чтобы уйти, в голову приходит мысль.
– У вас есть ранние фотографии афроамериканских студентов? – без особой надежды спрашиваю я.
Мы следуем за мужчиной по нескольким проходам, пока не добираемся до справочной стойки.
– Раннюю документацию афроамериканцев можно найти здесь в хронологическом порядке с момента основания университета в 1833 году, – говорит он, указывая на синюю книгу.
– Благодарю!
Мне не потребовалось много времени на поиски, хотя я даже не следую логическому методу. Проницательность и чистое любопытство ведут меня к переплету с надписью «Часы».
Вот они – Часы с реальным циферблатом. Они ничем не отличаются от нынешних, за исключением причудливых кованых римских цифр. Под часами с табличкой с надписью «Время перемен» стоят четверо афроамериканских студентов – три парня и одна девушка.
– Это невероятно, – шепчет Оуэн.
– Подожди, я поближе посмотрю.
– О, я вновь удосужусь этого зрелища! Спасибо, Зора. – Оуэн улыбается.
Подношу изображение к глазам, потому что желаю детально все разглядеть. Хочу мысленно отсканировать и запечатлеть фотографию в голове. Взгляд на четыре привлекательных лица – точеные углы, смягченные округлыми изгибами; стиль одежды и табличку, которую они держат. Особенно табличку. На белом фоне нанесены черные заглавные буквы. Каждая рука касается одной ее части. Они разделяют смысл сообщения.
Фотография, как и большинство снимков в архивах, находится в прозрачной защитной оболочке. Прикосновение не допускается независимо от того, как сильно я хочу пробежаться по нему пальцами. Переворачиваю фотографию и с нетерпением жду возможности увидеть рукописные заметки на оборотной стороне. Нахожусь в полном изумлении. Фотография сделана в 1886 году – в эпоху реконструкции!
– Это удивительно. – Оуэн говорит то, что у меня не получается, – я потеряла дар речи. – С тобой все в порядке? – спрашивает он и кладет руку мне на спину.
Глубоко вздыхаю.
– Для меня это много значит – столкнуться лицом к лицу с молодыми первопроходцами-афроамериканцами, которые пережили последствия рабства. Это яркий пример жизнеспособности и решимости нашего народа. И он прямо здесь, в моих руках. Чувствую себя так, будто нашла сундук с золотом.
