Очень скоро все на полярной зимовке привыкли к новым жителям. Собаки же перестали обращать внимание на семью песцов.
Белоснежная мать и её пока ещё серовато-грязные малыши тоже привыкли к людям и стали совсем ручными. Особенно они привязались к коку зимовки. В Арктике поваров, как на морских кораблях, зовут коками. Кок Анатолий, молодой ещё человек, был футболистом и, отправляясь в Арктику из Ленинграда, взял с собой зачем-то спортивный судейский свисток. Долго он валялся у него в кармане, и наконец ему нашлось применение. Анатолий стал сзывать свистком на обед своих новых питомцев. Он выносил на крыльцо миску с крошевом из сырой рыбы и мяса и давал заливистую трель. На свисток осторожно, но тотчас же прибегали песцы.
Вскоре они настолько привыкли, что заглядывали и в комнаты, где жили зимовщики. И тогда люди стали замечать странные пропажи. То таинственно исчезнет у радиста катушка с медной проволокой, то пропадёт маленькое зеркальце. А метеоролог не на шутку всполошился, когда неизвестный воришка утащил впаянный в лёд термометр.
Кому всё это понадобилось?
Оказалось, песцам. Мамаша добывала игрушки своим детёнышам. Размотавшаяся с катушки проволока радиста привела прямо к ящикам, под которыми жили песцы. След четвероногого жулика был найден.
Быстро подросшие щенята вскоре сами начали доставать себе игрушки. Они хватали всё, что им нравилось. Очень нахальным воришкой стал самый большой и красивый из них, которого прозвали Тяпкой. Как-то он выхватил прямо из рук кока блестящую поварёшку и помчался. Анатолий еле догнал его.
…Однажды на зимовку прилетел самолёт, и Володя с разрешения командира решил взять Тяпку с собой в Москву. Он посадил песца в фанерный ящик. Сделал несколько отверстий в тонких стенках, чтобы попадал воздух, и забил его. Ящик поставили в самолёт, но перед самым отлётом Володя заметил, что ящик пуст. Тяпка прогрыз в фанере дыру и вылез. Долго его искали, пока не обнаружили в конце хвоста самолёта среди расчалок. Там, в полумраке, злобно сверкали глаза зверька. Тяпка ни за что не хотел уходить из своего убежища. Его ласково звали по имени, показывали ему рыбу, пытались выгнать палкой, а он только огрызался и тявкал. Пришлось просить принести свисток. Услышав знакомую трель, Тяпка выскочил обедать и попал в западню. На этот раз его поместили в крепко сбитый ящик из толстых досок.
В Москве гостя из Арктики поселили на балконе нашей квартиры. Здесь поставили самодельную деревянную клетку. Первые дни Тяпка тихо сидел, забившись в угол, не притрагивался даже к рыбе и как заворожённый смотрел на проносящиеся внизу, по улице, автомобили. При этом всё время вертел головой то вправо, то влево.
