, и она прилагала для этого все усилия. Но несмотря на постоянную бдительность, график в журнале показывал пики и падения уровня глюкозы, напоминавшие карту гористой местности Ред Крик.
Взгляд Матильды смягчился.
— Колебания в пределах нормы. Ты хорошо справляешься. Дай угадаю. Наверное, тебе эти цифры уже снятся?
Агнес выдавила слабую улыбку, вспоминая книгу о подсчете углеводов, которую Матильда дала ей два года назад. Она практически выучила ее наизусть.
Матильда посмотрела ей в глаза.
— Агнес. Если бы вы жили в мире Извне, у нас была бы вся сила технологий для сохранения жизни твоему брату.
«Да, — с грустью подумала она. — Но как насчет его души?»
Матильда покорно вздохнула.
— Кстати, где ты хранишь инсулин?
Агнес закусила губу, зная, как дико это прозвучит.
— Я закапываю его у нас в саду. Поглубже, где земля прохладная.
Матильда потрясенно взглянула на девочку.
— Да… Конечно, ты же не можешь держать его в холодильнике. Ты права, мне не нравится то, что я слышала об этом месте. Но ты мне нравишься.
Агнес на секунду почувствовала себя польщённой, но быстро взяла себя в руки. Не проявлять слабость. Она быстро засунула контейнер в рюкзак.
Когда она подняла голову, Матильда снова хмурилась, и у Агнес все похолодело внутри.
— Послушай, — сказал Матильда. — Я не смогу прийти в следующем месяце. У меня будет больше рабочих дней.
Агнес замерла, вспоминая первый приступ Иезекииля. Как близок он был к смерти.
— Милая, я пришлю кое-кого другого. Моего сына, Дэнни.
Сына?
Она с ума сошла?
Агнес уже собралась возразить, сказать Матильде, что она не может ни при каких условиях убегать ночью из дома, чтобы встретиться с парнем. Господь точно уничтожит ее за это — если Его не опередит ее отец.
В голове снова всплыл нетерпеливо-оживлённый голос Бет:
«Это парень? Да?»
Агнес мысленно застонала. Но Чужачка уже рылась в сумочке в поисках ключей от машины. И оставила ее одну, ошеломленную, среди могил.
Агнес склонила голову в молитве, стоя под ночным звёздным небом.
«Прости меня, Господи».
Пророк был прав о Чужаках. Они вводят тебя в заблуждение своей добротой, и ничего не говорят просто так.
Если в следующем месяце ей придется встретиться ночью с парнем — не имеющим веры язычником, — она возьмет с собой отцовское ружье.
Ну а пока она похоронила свой секрет еще глубже, чем холодильник с инсулином. Она сделала вид, будто никогда не встречалась с Матильдой и не лицезрела чуда ее медицины. Делая уколы Иезекиилю, она будет смотреть на иглу лишь частью своего разума, оставляя другую половину чистой и невинной.
