Дело в том, что кусковой сахар казался маме Эдди — миссис Диккенс (или «этой милой миссис Диккенс», как говорили о ней друзья) — одним из самых впечатляющих достижений современной науки и техники, хотя он был введен в обращение где-то около 1790 года. Для нее кусковой сахар оставался одним из многочисленных чудес цивилизации — таких, например, как газовое освещение. Больше никаких свечей и канделябров! Просто поворачиваешь кран, зажигаешь газ, и — ура! — вспыхивает свет!!! (Утыкаешься в кран своей высокой шляпой, не зажигаешь газ, и — после «Шшшшшшш-шшшшшшшшшшш…» — рано или поздно раздается взрыв.) Сахар-рафинад в красивых, почти совершенных по форме кубиках. Как его делают? Бог его знает. Почему его делают? Потому что могут! Это не просто сахар, а воплощенная мечта! Мама Эдди любила всякие такие «современные штучки», и кусковой сахар, безусловно, относился к этой категории вещей. Поэтому она настояла на том, чтобы Эдди повсюду носил с собой горстку сахара.
Морковка предназначалась для более практической цели. Мистер Диккенс — папа Эдди — считал, что мальчик возраста его сына должен всегда иметь при себе нож для защиты и очинки. Но миссис Диккенс опасалась, что Эдди поранится ножом, и в конце концов в этом деле был найден компромисс: вместо ножа мальчик станет носить с собой для защиты и очинки морковку. Эдди знал, что спорить с родителями бесполезно. Кроме всего прочего, у него не было такого чувства, что он нуждается в защите (ведь он, как вы помните — если, конечно, читали предыдущую книгу, — организовал массовый побег из сиротского приюта); к тому же он понятия не имел, что такое «очинка». (Не сомневаюсь, что среди вас найдутся умники, способные очинить карандаш… при помощи точилки.)
Лошади учуяли запах сахара и морковки и стали гораздо более благодушными на вид. Эдди, в свою очередь, почувствовал себя куда более уверенно: похрустывая башмаками по гравию, он подошел к лошадям вплотную и стал кормить нервных животных лакомствами, похлопывая их по мордам и бормоча ласковые слова, которые должны были, по его мнению, их задобрить.
К его величайшему изумлению, Безумный Дядя Джек тоже успешно выполнил возложенные им на себя обязанности, то есть плавно, без резких толчков затолкнул гроб обратно в центр застекленного катафалка.
— Порядок, — сказал Безумный Дядя Джек. — Дело сделано.
В это мгновение раздался оглушительный взрыв, послышался треск лопнувших стекол, и над готической крышей Беспросветного Тупика заклубилось густое облако дыма.
