Богдан и Ради, мастер Мянко и двое его помощников приехали в Тырново лишь к полудню. Поезда опаздывали: из Фракии везли войска, продовольствие, скот… На Стамболов мост уже пускали людей, но повозки и коляски ездили через Турецкий квартал. У лестницы, ведущей к Святой Горе, Ради остановился, поставил дорожную сумку и облокотился о деревянные перила. Рядом замер Богдан. Мастера скинули пилы, переметные сумы, из которых торчал плотницкий инструмент. Над причудливо расположившимся на крутых склонах Тырново ярко сияло солнце, несмотря на постигшую его беду он был все так же прекрасен. Ради посмотрел на восток, поискал глазами отчий дом. Увидев блеснувшую на солнце крышу беседки, он крикнул:
— Вон наш дом! — схватил сумку и побежал по дорожке. Как же он любил свой дивный родной город! Он знал в нем каждое деревце, каждый камень. Тропинка вела к мельничной запруде — вода в Янтре убыла, и можно было легко перейти на другой берег.
Пока его мать и Юрданка накрывали стол к обеду, отец повел мастеров осматривать дом. Ради увязался за ними. Они побывали в открытом курятнике, заглянули в подпол, чулан. Присев на корточки, разглядывали фундамент, ковыряли долотом и мастерками дыры и штукатурку, постукивали по балкам, по стенам и перегородкам. Поднялись наверх, зашли в комнаты, кухню. Мастер Мянко залез на разрушенную каменную ограду, вытянул длинную шею — осмотреть крышу.
— Бай Никола, счастье твое, что дом у тебя деревянный. Был бы он кирпичный, пришлось бы с ним повозиться. Не волнуйся, за месяц приведем его в порядок. Стоял сто лет, еще столько же протянет.
Бабукчиев вздохнул, словно гора с плеч упала:
— Да хоть и больше месяца. К зиме бы перебраться, я спасибо скажу.
— Переберетесь, бай Никола, переберетесь. И ребята помогут, — мастер похлопал Ради по плечу.
— Конечно, помогут. Сами видят, что нельзя жить на улице.
Мастера выкопали возле дома яму для извести, сколотили корыто, чтобы было в чем ее гасить. Прикатили бочку для дождевой воды, поставили рядом с ней котлы, и в тот же вечер Бабукчиев стал наполнять их водой. Гасить известь должны были ребята. Пока они отдыхали в Трявне, родители купили тачку для перевозки материалов, завалили весь двор планками, досками, под кроватью в беседке стоял ящик с гвоздями. Братья нашли мать похудевшей, одетой в старое домашнее платье. Кудрявые волосы отца поредели, в усах и бороде появилась седина. Привыкнув к порядкам в чужом доме, Юрданка чувствовала себя у Бабукчиевых своим человеком. Она, пожалуй, была здесь самой деятельной и бодрой, письмо Ради успокоило ее. Да и весточку она получила от Мильо. В слободе кипела жизнь. Тырновцы возвращались — те, кто жили на дачах, рано утром приезжали присмотреть за мастерами, а вечером уезжали обратно. Всюду что-то приколачивали, строили. По мостовым еще недавно тихих улиц громыхали повозки и телеги, доставлявшие строительные материалы, отвозившие мусор к реке. В теплом воздухе сильно пахло известкой, пылью и мусором. На безоблачном небе сияло солнце. Все спешили воспользоваться хорошей погодой.
