— Неужели? — не выдержала я.
— Говорят, он никогда не относился к Крупской как к женщине. А лишь как к товарищу по борьбе. Никогда не обнимал ее при людях. И так далее. Зато от своего старшего брата Александра просто с ума сходил. Точно женщина от мужчины. Они даже спали часто в одной кровати.
А уж когда брата не стало… Он превратился в маньяка, который жаждет чужой крови. Он обвинял в его смерти чуть ли не весь мир. Другого такого близкого человека он, похоже, найти себе уже не мог… ты понимаешь, в каком смысле, да?
— Да, — тихо сказала я.
— Вот, и от этого он мучался всю свою жизнь. Впрочем, возможно, это не больше, чем слухи, так что относись к этому соответственно.
Рассказывая о брате Ленина, Крупская вспомнила и такой эпизод:
«Брат был естественником. Последнее лето, когда он приезжал домой, он готовился к диссертации о кольчатых червях и все время работал с микроскопом. Чтобы использовать максимум света, он вставал на заре и тотчас же брался за работу. «Нет, не выйдет из брата революционера, подумал я тогда, — рассказывал Владимир Ильич, — революционер не может уделять столько времени исследованию кольчатых червей». Скоро он увидел, как он ошибся».
Конечно, можно было бы только посмеяться над этим признанием Ленина, если бы… Если бы он так думал тогда по своей наивности. Так ведь нет, так рассуждал не наивный человек, а — практичный до сумасшествия.
Даже смерть брата для него в первую очередь была как бы очередной ступенькой в его революционной борьбе.
В сущности, об этом, если внимательно вчитаться, пишет и сама Крупская:
«Судьба брата имела, несомненно, глубокое влияние на Владимира Ильича. Большую роль при этом сыграло то, что Владимир Ильич к этому времени уже о многом самостоятельно думал, решал уже для себя вопрос о необходимости революционной борьбы.
Если бы это было иначе, судьба брата, вероятно, причинила бы ему только глубокое горе или, в лучшем случае, вызвала бы в нем решимость и стремление идти по пути брата. При данных условиях судьба брата обострила лишь работу его мысли, выработала в нем необычную трезвость, умение глядеть правде в глаза, не давать себя ни на минуту увлечь фразой, иллюзией, выработала в нем величайшую честность в подходе ко всем вопросам…»
О его честности, конечно, можно было бы поспорить, но к ней мы вернемся чуть позже.
А пока стоит наконец сказать несколько слов и о самой Крупской.
Открытый крупный лоб, неровные зубы, губы, выдвинутые вперед, большое, одутловатое лицо, крупный нос, неряшливо причесанные волосы, глаза навыкате, тяжелые мешки под глазами… В общем, приятного в ней было мало.
