— Так! Конечно же так!
— Разве теперь ты думаешь иначе?
— С чего ты это взяла? — удивился он и лишний раз убедился в ее примитивном мышлении, в сухости. Пропало желание говорить «по душам».
По Тамаре Степановне Виталий Сергеевич судил и о многих женщинах, занятых на руководящих постах. Ему казалось, что деловитость и строгость свою они переносят и на мужа, и на семью. С годами они становятся сухарями, теряют женственность, забывают, что мужчина иногда хочет видеть в жене только женщину, женщину со всеми ее слабостями, со всеми ее чисто женскими достоинствами.
Тамаре Степановне был ненавистен Мопассан, чужд Шолохов. Она не терпела балет за трико на мужчинах, оперетту — за слишком подвижные бедра актрис… Не лучше ли было сказать ей, что он нездоров и болит голова?.. Годы, годы. Работа, работа… Когда-то запросто и к нему приходили товарищи по школе и по горкому. Было весело, людно, много спорили, отдыхали. Потом откуда-то появилось и утвердилось в доме дурацкое выражение: «не тот уровень». И вот результат: одни должны слушать его, других должен слушаться сам. Не по этой ли самой причине охотно он ехал в командировку и не в один из своих районов, а дальше, хоть за Якутск, хоть к черту на кулички. А уж ехать так ехать поездом. По крайней мере, наговоришься с людьми…
Но и на следующий день Виталия Сергеевича не оставили в покое. Явился заслуженный художник. Двадцать пять лет он пишет байнурские пейзажи. И он понимает этот святой уголок земли, неповторимость красок, аквамариновые глубины…
Пришлось сослаться на занятость.
А спустя три недели в «Литературной газете» появилась статья о флоре и фауне Байнура, о его уникальности и неизбежном загрязнении.
Теперь из Совмина и в первую очередь от Крупенина жди звонок.
Виталий Сергеевич сам позвонил в Москву. Объяснил, что противники стройки, по всей вероятности, не желают понимать, что проект очистных сооружений еще в работе. Даже как-то неловко за столь уважаемую газету, непонятна ее позиция…
И хотя статья была подписана незнакомой фамилией, волей-неволей подумалось о Ершове, подумалось с горькой обидой.
В тот же день Виталий Сергеевич пригласил на беседу директора проектного института Мокеева.
— Модест Яковлевич, насколько мне известно, вы один из авторов проекта Еловского целлюлозного?
— Так точно, Виталий Сергеевич.
— В свое время вам поручал товарищ Крупенин подыскать для завода место?
— Точно так.
— Вы жили до этого в Москве?
— Совершенно справедливо. Но меня всегда влекла к себе Сибирь. Что же касается привязки завода, то товарищ, Крупенин всегда высказывался за то, чтобы этот завод был построен именно на Байнуре. С группой научных сотрудников я обследовал около двадцати площадок и пришел к выводу, что лучшего места, чем в Еловке, не найти.
