Спустя час, отсюда же, из крайкома, Коренев позвонил Головлеву. И через день «работяг» распределили по строительным бригадам. Послали куда одного, куда двух, куда трех. Разместили и по общежитиям. Так перестала существовать «малина».
Червонному, Зубу и Склизкому повезло. Им удалось попасть в столярную мастерскую — подальше от «пыльной работы».
Увидев, что бригадир отлучился, Зуб схватил Склизкого за новенький комбинезон, крикнул Червонному:
— Жора! Я капюшон нашел!
— Неси сюда, пропьем! — ответил Червонный словами давно забытого воровского анекдота.
— А в нем человек.
— Так ты его вытряхни!..
Воровать что-либо из мастерской Червонный категорически запретил:
— Где едят — там не гадят, — сказал он, заметив однажды, как Склизкий понес банку политуры за кучу стружек. — Поставь на место.
Любимым занятием Жоры в свободное время стало править на оселке финку, которой он мог побриться…
Компромиссное решение успокоило и Мишу, а Миша — членов комитета. На стройке резко сократились пьянки, дебош. Бывшие уголовники и в клуб стали ходить с ребятами тех бригад, где работали. Деньги нашлись у многих, приобретали выходную одежду и обувь. Отрастят волосы, и бывшую «кодлу» уже не узнать.
Теперь Миша решил поднять авторитет комитета в другом. Шли к нему многие, критиковали на совесть. Но Коренев перед отъездом на семинар помог определить обязанности каждому члену комитета. Миша сразу увидел, что «комсомольский прожектор», дружины, порядок в клубе — это полдела. Надо серьезно думать о создании комсомольского штаба стройки. А пока… Пока он сам возьмет на себя ответственность за создание контрольно-комсомольских постов на каждом участке, в каждой бригаде. Таня будет ответственной за сектор использования механизмов. Люда — за сектор печати. Надо продумать, кому поручить сектор связи с поставщиками и проектными организациями, сектор связи с субподрядчиками. Вокруг комитета расширится актив. Всю работу следует подчинить воспитанию молодежи, улучшению быта, вопросам учебы.
Раньше Миша никогда не занимался цифрами, и цифры, естественно, ошеломили. Он заглянул в историю проектирования завода. Это же черт знает что! Оно ведется несколько лет. Велось в Ленинграде, затем в Бирюсинске. Первоначально задание было-на выпуск ста тысяч кордной целлюлозы в год, затем — на двести. В результате бросовые проектные работы составили сто семьдесят тысяч рублей. Первым проектировщиком города был Ленинград, потом Бирюсинский Гипробум. Но Гипробум выдал рабочие чертежи лишь на квартал и передал проектирование города специализированной организации Гипрогорстройпроекту, а Гипрогорстройпроект четвертому по счету проектировщику — Бирюсинакадемпроекту. Бирюсинакадемпроект из-за повышенной сейсмичности выбранной площади приостановил проектирование города. В результате снова бросовые работы.
