Вот чего толком не знал Миша раньше, не знал об этом и комитет. Разве не их дело беречь государственный рубль?! Они хозяева стройки и первыми должны забить тревогу!
На заседании комитета Миша сыпал по докладной записке Головлева и Коренева крайкому партии. С копией докладной ему удалось ознакомиться через Симочку, которая была неравнодушна к Мише и печатала все его документы.
— Я считаю, — говорил Миша, — что строительство любого промышленного предприятия может успешно осуществляться только при наличии проектно-сметной документации. Выдача ее должна опережать темпы и годовые объемы строительно-монтажных работ. Этого нет в строительстве нашего завода. Генеральный проектировщик — Бирюсингипробум не выполняет принятых на себя обязательств, не справляется со своей задачей. Его обуяла гигантомания. Все это не дает возможности развернуть работы по строительству объектов производственного назначения и города. В настоящее время мы обеспечены техдокументацией только на шестьдесят процентов…
Миша обвел всех взглядом, налил из графина воды.
— По проектированию завода товарищ Крупенин и Госкомитет дважды устанавливали сроки выдачи техдокументации и дважды сроки эти срывались.
Крупенина Миша назвал не случайно. Когда Крупенин приезжал в Еловск, то и Миша присутствовал на совещании руководителей. Больше того — он разговаривал лично с Крупениным о желании молодежи скорее построить завод.
— Проектирование нашего детища сопряжено с большими трудностями. А Бирюсингипробум к отдельным вопросам, связанным с природными особенностями района, очисткой сточных вод, размещением промышленных и жилых зданий, подошел с удивительной легкостью. Недостаточно обосновал ряд технических решений, не согласовал их с рядом организаций. В результате чего проект раскритикован не одним Институтом земной коры. Напортила много нам развернувшаяся дискуссия вокруг строительства, безответственное заявление отдельных ученых, примкнувших к ним недальновидных хозяйственников и журналистов…
Миша снова хлебнул из стакана, покосился на Таню. Он имел в виду не только Дробова и хотел, чтоб правильно его поняли. Таня, казалось, не придала значения словам Миши, на самом деле подумала, что прав был во многом Андрей. Спорить с ним нужно, но там, где он явно не прав.
Отложив текст доклада, Миша с тем же волнением продолжал:
— Несмотря на то, о чем говорил я выше, мы не чувствуем значительных улучшений в проектировании завода. Считаю, что руководству Гипробума следует готовиться не к реваншу с учеными и искать оправдание прежним своим ошибкам, а правильно принять критику, исправить недостатки проекта, не теряя драгоценного времени, приступить к выдаче рабочих чертежей. Руководство стройки и комитет комсомола (Миша заменил слово партком) в большом долгу перед строителями. В основном мы имеем проекты по второстепенным объектам, притом их качество далеко не совершенно, что говорит о низкой квалификации отдельных проектировщиков, о слабом контроле за их работой со стороны товарища Мокеева. На строительных площадках мы призываем наш коллектив к экономии стройматериалов, сбережению машин, времени, а руководство Гипробума считает в порядке вещей выпускать макулатуру, стоимость которой исчисляется не одной сотней тысяч рублей. Смета по станции Сортировочная и привязка подстанции исправлялись институтом три раза, привязка базы импортного оборудования — два, водонасосная переделывается, автодорога переносится. Котельные поселков, как уже докладывала нам Таня, запроектированы без очистки аэрозолей и вредного газа. Мы — комсомольцы стройки…
