«Кто-то стучится… Кто-то рвёт тьму…»
Чужая рука прикасалась к изнанке. Давила на тьму изнутри — с другой стороны вселенной. В том месте, где рука касалась реальности, темнота то ли изгибалась, то ли наоборот проваливалась внутрь, и белые вспышки закручивались вокруг — изогнутым светящимся диском.
«Кто-то стоит в отражении… Зовёт…»
Темнота выгнулась наружу, проглотила сознание целиком. Я почувствовал, как проваливаюсь в бездну. Дёрнулся. Резко вдохнул. И открыл глаза.
Очнувшись, вспомнил, что лежу на диване в гостиной. Рядом спала Лида — на спине, сложив руки, словно гоголевская панночка. В полумраке её лицо казалось бледным, под глазами темнели круги. Я приподнял плед. Успокоился, заметив, что живот жены медленно поднимается и опускается.
«Дышит… И слава Богу».
С улицы постучали. Трижды.
Скинув плед, я сел на край дивана и уставился на закрытую дверь.
«Лида что ли замкнулась? Или я? Ни черта не помню…»
Вновь стук. В тишине послышалось, как скрипнули половицы на террасе. Осторожно на цыпочках я подошёл к кухонному столу. Посмотрел на нож, валявшийся рядом на полу. Может, взять?
«К чёрту».
Тихо шагнул к окну, выходящему во двор. Посмотрел сквозь просвет штор. На улице никого не было. Только пустота и мрак.
По стеклу ударили три раза. С той стороны.
— Кто там?!
Скрип затих. Будто человек на террасе замер, услышав мой голос. Ответа не последовало, поэтому я вновь спросил:
— Кто там? Отвечай!
Несколько секунд я всматривался в окно. Никакой реакции. Тогда я обернулся проверить, не разбудил ли криком жену. Взгляд скользнул по пустому дивану. Затем правее, ещё правее…
Лида стояла голая на столе.
Свесив руки и сгорбившись, она застыла, словно мраморная статуя. Волосы тянулись вниз чёрными нитями. Болотной тиной.
— Лида… Ты чего?
Она дёрнула рукой — словно от искры. Я шагнул ближе и осторожно прикоснулся к Лидиному запястью… Холодное. Мокрое. Скользкое. Словно раздувшееся изнутри.
Краем глаза заметил, как на диване шевельнулся плед. Я повернулся и увидел, что Лида лежит там же, где и прежде — только не спит, а смотрит раскрытыми глазами в потолок.
«А кого держу я?»
Чужая рука схватила в ответ. Впилась ногтями в кожу. Ведьма на столе подняла голову, и сквозь чёрную паутину волос я увидел незнакомое лицо. Похожее на лицо Лиды, но безглазое, раздувшееся, мёртвое.
Я держал за руку утопленницу.
В окно постучали. Трижды.
* * *
Проснулся вновь. Теперь уже в спальне на втором этаже. Лида лежала рядом — на спине, сложив руки на груди. Присмотрелся к её животу. Дышит. «И слава Богу» — подумал я и поймал дежавю.
