— Пойдём, — сказала, вдруг улыбнувшись. — Пока совсем не стемнело.
Не понимая, что происходит, я посмотрел сначала на собственную ладонь, затем на соседский пятистенок, а после — на жену.
— И что это было?
— Заговор. Ты поранился днём.
— Можешь объяснить нормально?
— Кот… Просто не ходи в этот дом. Он забирает жизнь.
Лида посмотрела на меня измученно, и я понял — не разумом, но интуицией — лучше оставить жену в покое. «В конце концов, она знает, что делает».
Перехватив пакет из руки в руку, я поцеловал Лиду и кивнул в сторону березовой рощи.
— Ты права. Идём. Нас ждёт река.
* * *
Над водой стелился туман. Клубками, рваными нитями полз в заводи сквозь заросли камышей, поднимался по тёмному песку к поляне, оседал каплями на листьях лозняка. Земля дышала сыростью, увядающими травами, осенью.
Мы с Лидой сидели под ветвями одиноко растущей берёзы, словно дети, спрятавшиеся в домике. Развели костер, и теперь жарили хлеб, держа тонкие прутики над танцующим огнем.
— У тебя корочка подгорела, — сказал я жене. — Подними повыше.
— Это специально. Чтобы громче хрустеть.
Я взял с земли кривую березовую палку. Поворошил прогоревшие дрова, сбивая их поплотнее. В углях пеклась укрытая золой картошка. Конец палки загорелся, и я прикурил от неё сигарету.
— Дай мне тоже, — попросила Лида.
Отдал ей свою, а себе достал из пачки новую.
— Опять обслюнявил весь фильтр, — жена в шутку поморщилась. — Что за привычка?
— Считай, это мой поцелуй.
Лида улыбнулась, и я подмигнул ей, щурясь от кислого дыма, лезущего в глаза. Отсел чуть в сторону. Почувствовал, как закружилось в голове. Бутылка анисовой была наполовину пуста, и всё вокруг казалось таким мягким, нежным, живым. Где-то в кустах квакала лягушка. «Грозу зовёт» — вспомнил я слова Лёпы. Тут же, словно в подтверждение, зашумела трава от налетевшего ветра, зашевелилась листва на березе. Волосы Лиды взметнулись и упали обратно на плечи.
— Нужно было шапки брать, — сказал я. — Продует.
Жена взглянула на меня насмешливо, чуть приподняла одну бровь. Я быстро вспомнил.
— Чёрт.
— Забудь. Не бери в голову.
Удивительно, как ей удавалось говорить об этом так легко. Неужели она и вправду настолько привыкла видеть смерть в зеркалах, что перестала её бояться? Или просто делала вид? В конце концов, Лида ведь кричала, когда открыла тот шкаф. И потом, когда рассмотрела отражения в шкатулке…
— Расскажешь, что произошло сегодня? — спросил я осторожно. — Что ты увидела?
Лида подумала немного, а затем кивнула.
