— Да. Сделай покрепче, — сказал я, выдохнув горький дым. — Сейчас баню затоплю.
— Не торопись, — усмехнулась жена. — Сперва пообедаем.
Пару секунд она рассматривала меня. Затем прикусила губу, забавно дёрнула бровями и зашла обратно в дом. Через приоткрытое окно кухни тянуло запахом жареной рыбы.
«Как же хорошо… — подумал я, зажмурившись от солнца. — Всё, как раньше. Тёплый дом, покой, осень… И словно целая жизнь впереди».
Шелестели кроны берёз. В роще отмеряла чей-то век кукушка, то замолкая, то вновь начиная счёт. Под навесом поленницы жужжала угодившая в паутину муха, и где-то далеко над холмами каркали беспокойные вороны.
Стоило лишь закрыть глаза, и звуки сплелись в голове узорами. Поплыли картинками, как образы в полудрёме, и на секунду я вновь потерял ощущение тела. Сознание полетело вверх, совсем как вчера у костра. Я будто превратился в птицу, взмыл над деревней и увидел с неба зелёную черепицу дома, потом желтые берёзы, а среди них старый колебинский пятистенок, похожий на черного паучка, запутавшегося в собственной паутине.
И вновь это липкое, гадкое чувство под рёбрами… Колебинская изба притягивала взгляд, и чем дольше я на неё смотрел, тем больше размывались очертания остального мира. Роща, улицы, соседские домишки — всё будто проваливалось, стекало в одну чёрную точку — в колебинский дом, напоминающий дыру на цветном ковре.
«Ковёр… — пронеслась далёкая мысль. — Интересно, куда всё-таки делся ковёр?»
Где-то на улице громко заорали коты, следом залаяли собаки. Наваждение развеялось. Я глянул на сигарету и увидел, что она не истлела даже до половины. Значит, всё видение длилось не дольше пары секунд, хоть мне и показалось, будто я летал по небу целую вечность.
«Кажется, Андрей, ты и впрямь заболел колдовством».
Из дома вышла Лида, держа в руках кружку, над которой клубился пар.
— Осторожнее, не обожгись. Кипяток.
— Спасибо, царевна. Посидишь со мной?
Жена улыбнулась и поцеловала в макушку.
— Чуть позже, кот. Рыба пригорит.
Покачивая бёдрами, Лида вновь пошла в дом. Я чуть наклонил голову и засмотрелся на жену, вспоминая недавний вечер. Её ноги, спина… Ладони, вцепившиеся в край стола. Чёрные волосы, накрученные на мой кулак… Сделал мысленную отметку: «Не растапливай баню слишком жарко. А то сердечко не выдержит».
Тряхнув головой, отогнал на время воспоминания. Отхлебнул горячего чая и, поставив кружку на бревно, достал из кармана телефон. Набрал номер участкового. Потянулись долгие гудки.
