Пару секунд мобильный молчал. Затем вздрогнул в ладони.
Чувствуя, как мысли путаются и цепляются друг за друга, я на автопилоте обошёл поляну по кругу. Очнулся, лишь когда увидел в кустах целлофановый пакет. «Не драный, вроде. Сойдёт». Отряхнув его от песка, ополоснул в реке. Затем набрал внутрь немного воды, закинул карася и повесил пакет на сучок берёзы.
— Всё нормально? — спросила Лида, чуть прищурившись.
— Да, милая. Всё хорошо.
Она повела бровью. Видимо, было слишком заметно, что мои мысли заняты вовсе не рыбалкой.
— Побудь со мной, кот, — сказала Лида. — Немного осталось.
— Я и так с тобой.
Она покачала головой.
— Ты знаешь, что нет, — сказал и отвела взгляд чуть в сторону.
Мне вдруг стало так стыдно перед ней. Перед моей ласковой, тёплой, несчастной девочкой. Лида сидела на берегу, держа удочку двумя руками, и была похожа на Алису. В жёлтой кофте больше на три размера. В стареньких потёртых джинсах. С детским блеском в глазах Лида следила за поплавком. Поплавок не дёргался.
— Прости, родная… Это всё сюрприз. Чтобы сделать тебе приятно вечером.
— Сделай приятно сейчас. Посиди рядом, пожалуйста. Думаю, мне нужно кое-что тебе рассказать…
В её голосе что-то изменилось. Что-то неуловимое, звонкое, сильное исчезло бесследно, и от этого плечи Лиды ссутулились, волосы превратились в солому, а глаза потеряли блеск. Движения её стали дерганными и неуклюжими. Паутинка тени от березовой листвы, упавшая на лицо, подчеркнула обычно умело спрятанные морщинки.
Она умирала. Впервые я увидел это ясно и без лишней боли. С таким же чувством, с каким допрашивал когда-то людей в больницах. Избитых жертв, которые держались на последнем вздохе, — перебинтованных, пахнувших пролежнями. Тех людей, чьи слова на суде зачитывались.
Отогнав дурные воспоминания, я осторожно присел рядом с Лидой. Почувствовал запах хвои от волос, вспомнил о летней ночи, когда впервые обнял свою ненаглядную ведьму — будущую жену. Юную, стройную и хмельную. Она пахла так же в ту ночь. Лесом, любовью… И колдовством.
— Ты чего? — засмеялась жена, когда я обнял её и поцеловал в макушку.
— Ничего… Просто так.
Лида повернула голову. Прикусила губу.
— Я тоже тебя люблю, кот.
— Знаю.
— И буду любить всегда. Даже когда уйду.
— Знаю, родная.
Она отложила удочку и обняла меня, прижавшись всем телом. А затем прошептала на ухо:
— Спасибо.
— За что?
— Ты знаешь.
Время остановилось. Остался лишь шум леса, запах осенних трав и прохладный ветер.
