Мой брат – моя истинная пара | страница 69
Потом в проёме показалась последняя пара, тоже рассыпалась, флейты стихли, остался лишь мелкий дробный стук барабанов, и я стала оглядываться по сторонам, пытаясь среди застывших у стен пятикурсников в масках найти Райена.
В полной темноте над нами вспыхнула, разворачиваясь, огромная серебристая змея. Взвыли флейты, сильно забили барабаны, и под этот аккомпанемент змея налилась мощью, вырастила гребень и огромные крылья, раскрыла пасть и зарычала, обращаясь в дракона.
«Иллюзия», — зачарованно прошептала Эсуми внутри меня.
Любуясь драконом, я упустила момент, когда флейты снова замолчали, а бой барабанов стал тише и тревожнее. С обеих сторон от чёрного проёма взвились алые языки пламени, тоже иллюзорного, как я поняла с запозданием — и посреди них возник ещё один парень в маске и широких штанах.
Он почти ничем не отличался от прочих — чуть длиннее пышная грива маски, да руки от плеч до запястий покрыты сложными рисунками. Вот только этого парня я сразу узнала.
Если бы кто-то спросил меня как, я бы не ответила.
Он двигался по-другому, не так, как всегда: пружинистой, гибкой походкой хищника, настороженно оглядываясь. Волосы и лицо были скрыты массивной маской, по обнажённой груди пробегали всполохи пламени, превращая его в лесного демона, неизвестное существо, посредника между тем миром и этим. Он ничуть не походил на привычного мне Райена, и тем не менее это был он. Я узнавала его по внутренней дрожи, которую вызывали во мне его полные текучей силы движения, по блеску его глаз в прорезях маски, по вставшим дыбом на моей коже волоскам, когда я поняла, что Райен смотрит прямо на меня.
По помещению полился глухой напевный речитатив множества голосов. В руке Райена блеснул посох — я даже не поняла, откуда он взялся. Райен громко ударил посохом о пол, зазвенели кольца на вершине, речитатив став слышнее. Я не сводила с него глаз, и мне казалось, что он танцевал только для меня. Двигался под взглядами десятков первокурсников, а сам не спускал глаз с меня, безмолвно призывая, вынуждая откликнуться. Сильные руки напрягались, крутя посох, быстрые, звериные движения ни на миг не позволяли отвести глаза. Он словно показывал мне, каким может быть, заставлял любоваться, околдовывал и подчинял.
Мелькнувшая мысль заставила меня безотчётно сглотнуть. Господи, он же не знает, что я знаю, что это он. А может быть, даже не отдаёт себе отчёта в том, что делает. Как там говорил Лерой — во время танца не владеешь собой. И то, что Райен сейчас вытворяет, это не он сам… это его освобождённое от железных цепей разума подсознание.