— Не следует разводить огонь, — взгляд ёкая переместился на меня. — Дэйки приобрёл необходимое, чтобы ты не испытывала холода.
— Спасибо… — выдавила я, удивлённая проявлением подобной заботы.
Но ёкай уже развернулся и исчез в глубине пещеры. Когда Дэйки и я вошли в неё, он сидел у стены в своей обычной позе — скрестив ноги и закрыв глаза.
— Что ты имел в виду, говоря о битве с Рюуива? — шёпотом спросила я Дэйки.
Лис бухнул на землю узел.
— Следы в небе оставили ёкаи и низшие твари — кайдзю. Бросились смотреть, что произошло.
— Это может повредить твоему господину?
— Надеюсь, нет. Они не смогут найти нас здесь. Но, конечно, было бы лучше пока не привлекать столько внимания.
— А как же когти и зубы дракона? — вспомнила я.
— Клыки и рога, — поправил меня Дэйки. — Господин уже отнёс их к…
Но вдруг замолчал и, будто что-то почувствовав, обернулся на ёкая. Я посмотрела в направлении его взгляда и вздрогнула. Глаза демона были открыты и неподвижно смотрели на Дэйки. У лиса поднялась на загривке шерсть и, пробормотав "Прости, господин", он начал торопливо развязывать узел.
— Что это было за существо, на которое едва не наступила? — спросила я, меняя тему.
— Детёныш кидзимуна — духов леса. Наверное, хотел напугать какого-нибудь заплутавшего в лесу путника и заснул, пока дожидался.
Я прыснула со смеху.
— Посмеялась бы, если б его раздавила! — проворчал лис. — Вообще, кидзимуна безвредны, но, убей ты их детёныша, о спокойных ночах в лесу пришлось бы забыть. Говорил же: смотри под ноги!
Расстелив циновку, он накинул сверху пару оленьих шкур и насмешливо поклонился.
— Располагайся, Аими-сан.
— Благодарю, Дэйки-сама, — в тон ему отозвалась я, присаживаясь на шкуры.
Он издал хрюкающий звук, совершенно несвойственный лисам, и шлёпнулся рядом.
— Я прихватил онигири! Ты же их любишь?
Проникавший в пещеру сероватый свет сумерек вскоре сменился серебристым сиянием луны. Наевшись до отвала онигири и булочек из рисовой муки и запив всё это водой — наверняка из озера, в котором купалась — я вдруг подумала: не все минуты пребывания в этом мире пронизаны ужасом. Дэйки уже явно не сомневался, что я — из другой реальности, но, видимо, опасался приставать с расспросами в присутствии господина и ограничился лишь намёками. Спрашивал, все ли "там" такие же неловкие и беспомощные, как я. И не изгнали ли меня "оттуда" за необычный цвет глаз. А когда я сняла "тюрбан" и ещё влажные волосы нерасчёсанной массой упали на плечи, покатился со смеху.
