Каждый вечер выносил кузнец на полочку харч, а рано утром шел проверять. Если полочка была пуста, то кузнец говорил:
— Кто-то прошел. Счастливой путь-дороги!
Если харч был цел, он уносил его в кузню до следующего вечера.
В каморке кузнеца часто бывали гости. Многие часы проводил он, слушая их обиды на подневольную, нищую жизнь, проклятия царю, его законам, тюрьмам, проклятия хозяевам, жадным богачам, несправедливым, продажным чиновникам, судьям — всей своре обидчиков, — и сам так пропитался этими проклятиями, что помнил, казалось, все, какие известны на лётном пути от Сахалина до Петербурга. И ярость в нем горела ярче, чем горн в кузне. Горн иногда потухал, но ярость Флегонта-младшего всегда бодрствовала. Часто средь ночи она поднимала его, Флегонт открывал кузню, раздувал горн, хватал молот и начинал ковать.
Стонало железо, звенела наковальня, в щели вылетал пламень. Просыпался разбуженный стан, ворчал недовольно:
— Не спится тому черту. Видно, сам сатана сделал спешный заказ.
Интересовало младшего, чем будет заниматься вернувшийся старший Флегонт; иногда он прерывал работу и спрашивал своих клиентов:
— Что делает мой братец?
— Дом строит.
— Дом?.. Не зря, знать, лесовал по тайге.
— Принес, похоже, много.
А старший действительно выбрал место посередь стана и заложил дом.
— Не то что братнина берлога. Будет на фундаменте и в два этажа. Все строения подведу под железную крышу, — хвастался он.
— Деньжину ты где набрал? — интересовались соседи.
— Земля наградила, тайга-голубушка.
— Больше не пойдешь?
— Увижу. Я сперва-наперво гнездовье оборудую, жену заведу.
— Стариков, отца-мать, к себе возьмешь?
— С младшим пусть живут, долгу у меня перед ними не много.
— Как не много? Родили, кормили…
— Для своего удовольствия родили, а кормежка отсюда следует, — вот и получается, что я им не должен.
Видно было, что старший богат деньгами, дом он заворачивал купеческий.
В песке, конечно, можно намыть большие капиталы, но не всякому это удается. Появились у младшего подозрения: «Правда ли старшего земля наградила? Глядит он больно уж хамом». Гадал младший, а тут и весть прилетела, что его братец с черной совестью, находится он у лётных на примете и рано ли, поздно ли, но получит расчет за свои дела. Оказалось, не много нарыл он в песках, а прикончил ночью своего товарища и забрал у него дорогой металл. Другой убежал подстреленный и разнес эту весть по тайге.
Потом вскинул Флегонт ружье и пошел лесовать, только не за медведями и орлами, а на бездомных лётных. Встретятся, рад бездомник живому человеку, думает: «Свой брат». Запалят один костер, поговорят, выведает Флегонт у лётного, что надо, и прикончит его, потом давай шарить по карманам.
