— Боюсь я, — шепчет Флегонт.
— Я не злой, люблю человека и все ишшо не нарадуюсь, что тебя встретил. Больше году ведь не видал никого, речи-голоса человечьего не слыхал. Год назад девка сюда зашла, корову она потеряла. Идет, кричит: «Буренка, Буренка!» Названивает колокольчиком. В стороне другие идут, кричат, названивают. Я вышел на полянку, жду ее, думаю: выйдет — и скажу ей:
«Голубушка, постой немного, дай поглядеть на тебя, давно я человека не видал».
Вышла она, завидела меня — и бежать. Слышу, закричала: «Караул, убили, убили!»
А я вовсе не хотел обижать ее. Затихли голоса и колокольчики, ушли все. После я корову нашел, вывел ее на хожалую тропу и привязал к березе недалеко от жи́ла[1].
— Дяденька, пусти меня сичас!
— Нет, нет, видишь — солнце совсем к горе припало. Куда тебе? Ждет, што ли, тебя кто?
— Тятька с мамкой.
— Искать будут?
— Как ишшо будут-то!..
— Мамка плакать будет?
— Сильно будет плакать.
— Один ты у них?
— Не один, а плакать будет.
Ночевал Флегонт у старичка, в маленькой бревенчатой избенке, на постели из звериных шкур. Всю ночь просидел старик над парнем, глядел ему в лицо и радовался, что человек с ним. Утром Флегонт снова стал проситься домой.
— Побудь денек, у матери есть и кроме тебя, а у меня никого, — сказал старичок.
Так и не пустил парня, взял с собой на охоту, потом к озеру, ловить рыбу, и на следующий день не пустил, не вывел на тропу.
— Я один пойду, — решился Флегонт.
— Иди, держать силой я не волен.
Пошел Флегонт один, а старик за ним.
— Зачем ты идешь за мной? — спрашивает парень.
— Наглядеться на тебя хочу: может, еще год, а то и больше не увижу человека.
— Ну, иди, — пожалел Флегонт старика.
Пробродил парень весь день и не нашел тропы. Одна дичь и бурелом. Огляделся, не идет ли старичок, а старичка нет. Страшно тут стало Флегонту, лег он на камни и заплакал. Плачет, бьется головой, а старичок подходит к нему и говорит:
— Глупый, чего плачешь, рази думал, что я брошу тебя? Вставай, пойдем ко мне!
Увел парня в свою избенку, угощал его жареной птицей, рыбой и говорил:
— Прости меня, не сердись. Трудно мне отпустить тебя.
Продержал старичок Флегонта все лето, а при первых заморозках сделал ему из звериного меха шубейку, бродни, шапку и с первым снегом вывел на тропу.
— Теперь домой, зиму невтерпеж тебе будет у меня. Летом приходи, заплутайся в лесу, покричи — я явлюсь.
Довел старичок парня почти до самого Гостеприимного стана, до хорошей дороги, и сказал:
