одни порывают с семьей, другие получают поддержку, понимание. Из групповых портретов запоминаются рабочие-комсомольцы в цеху, строй молодых бойцов перед комиссаром, группа вооруженных бойцов... Иногда рисунки развернуты в связный сюжет, показывают судьбу одного из детей революции. Таков гармонист Астахов. Сначала он мальчишка с рабочей окраины. Позднее его песни поет молодежь Московской заставы. Он идет защищать Петроград от Юденича... Эти рисунки молодого художника, начинавшего свою жизнь в искусстве, говорят о направленности его общественных и творческих интересов. Но эти публикации лишь фиксировали отдельные реальные моменты поведения героев, чаще всего были фрагментарны. Из суммы таких зарисовок еще не складывались социальные биографии, не возникали картины революционного воодушевления. Есть в рисунках бытовая детализация, юмор. Изображая трудное время, художник, верящий в победу добра над силами угнетения, желающий счастья и радости своим героям, показывал их жизнелюбие. Питерские пролетарии, молодые бойцы гражданской войны и в дни боев смеются, подшучивают друг над другом.
Рисунки были резко графичны, контрастны, в них сказывался жизнеутверждающий характер поисков художника. Но иллюстративность, отсутствие крупной мысли не вели к обобщениям. Перед нами скорее сумма примеров к заданным тезисам, чем самостоятельная работа. Это еще для Канторовича материал газетный, книжный, а он был художником, который вдохновлялся тем,
В номеров журнала «Борьба миров» 1932 год (№ 7) появилась совместная публикация Л. Радищева и Л. Канторовича под названием «Повесть о двух городах». В журнале были и фотографии Н. Штерцера. Сохранились также в Литературном музее Пушкинского Дома рисунки и фотографии, которые не были использованы в журнале. Можно предположить, что авторы думали о книге, подобной альбому «Будет война». В «по- вести» речь идет о двух городах Гамбурге и Ленинграде. «Нужно пройти в эти кварталы, куда гиды не приводят путешественников», — говорится в журнальном тексте о Гамбурге. Художник рисует безработных, освещенный тусклым фонарем переулок в рабочем квартале, женщину с отчаянием в глазах. На другом рисунке умершая, очевидно покончившая с собой, женщина, рядом на кровати ребенок, на стуле сидит отец-рабочий. Рисунки перемежаются фотографиями: застывшего гамбургского порта и оживленных причалов в Ленинграде, новостроек нашего города. На рисунках, которые не были опубликованы,
