В итоге в Париже мы собираемся встретиться в Каннах, но в Каннах такое светопреставление, что мы договариваемся встретиться в Париже, в спокойной обстановке.
Фестиваль – это четыре четверти. Люди приезжают туда на четверть для того, чтобы провести время на солнце, на четверть для того, чтобы показать себя, на четверть чтобы повеселиться и на четверть – смотреть кино.
В эти дни на набережной Круазетт дефилируют старлетки, торгуют воздухом французы, работают американцы и покупают выходцы из Азии. Самые счастливые на фестивале – продавщицы темных очков. Самые несчастные – официанты на террасе, которые уже через три дня на дух не переносят парижан.
На пляже я слонялся от бара к бару в поисках возможного покупателя, который попался бы в мои сети. Я практически случайно наткнулся на Пьера и Марка Жоливе, которых встречал в «Клубе» с моим отцом. Пьер оказал мне очень теплый прием. Отец много занимался с ними, для Пьера это была возможность отблагодарить. Он представил меня своим спутникам: Диане Кюрис, пользовавшейся феноменальным успехом после выхода «Мятной содовой»; Александру Аркади, ее компаньону, который только что успешно выпустил «Порыв сирокко»; его брату, художнику-декоратору; Жан-Клоду Флери, успешному продюсеру; а также Морису Иллузу, бывшему тренеру «Клуба», который несколько сезонов работал с моим отцом; теперь он был занят в кино.
Среди них был еще один человек из «Клуба», отвечавший там за спорт: Эли Шураки. Он только что снял свой первый фильм с Ричардом Берри, который тоже присоединился к нашему столику. Впервые я осознал, что сижу за большим киношным столом. Они говорили только о фильмах, проектах и актерах. Я попытался принять участие, но мне нечем было поддерживать разговор. Со мной в основном говорили о моем отце и о том, как он великолепен.
Я молча кивал. Я немного рассказал о короткометражке, которую продавал, но главное – говорил о Франсуа Клюзе, которым восхищался. Кажется, мне удалось заинтересовать Диану Кюрис (она пригласила Франсуа в свой следующий фильм). За несколько часов передо мной прошел весь французский кинематограф. Все обнимались, поздравляли друг друга. Актеры демонстрировали себя, продюсеры говорили о деньгах, актрисы переодевались, журналисты выуживали информацию, а оппоненты пытались начистить друг другу физиономию. Я присутствовал на спектакле. Я попытался предложить себя в качестве ассистента режиссера, но это высокооплачиваемые места, так просто на них не попасть. Пьер оставил мне свои координаты и предложил увидеться в Париже. Он был единственным, кто обратил на меня внимание, и мне это было приятно.
