Я брел по Парижу в сторону вокзала. Я прокручивал в голове всю историю от начала до конца. Я должен был понять свои ошибки, знать, в какой момент я их сделал. Сценарий. Я изменил его в последний момент. Это была ошибка. Мне больше хотелось снять фильм, чем рассказать историю. Ошибка. Я хотел доказать, что способен снимать. Ошибка. Всем плевать. Люди хотят историю, которая строится по определенной логике. Моя история основана на воде. Кастинг был неудачный, особенно на исполнителя главной роли. Я не актер. Ошибка. Технически нарезка фрагментов была бессвязной. Не стоило строить красивых фраз ради красивых слов. Ошибка. Постепенно я понял…
Если я выдержу это испытание, мой следующий фильм будет лучше. Я добрался до станции Гретц ровно в полночь, самое время, чтобы найти дружелюбного дальнобойщика. В три утра я оказался дома. Спать я не мог. В голове у меня все клокотало, а кости ломало, как при гриппе. В пять часов я принял решение. Я взял с камина бутылку с алкоголем, положил кассету посреди сада, обрызгал из бутылки и поджег. Никто никогда не увидит этот фильм. Это не страшно, ничего значительного я в нем не сказал.
Через несколько дней я снова увиделся с Патриком и поблагодарил его за оплеуху. Это могло разрушить мою жизнь, но я решил продолжать, умерив амбиции, а главное – учиться ремеслу. Патрик улыбнулся и положил руку мне на плечо. Я принял решение, которого он ожидал, и он пообещал взять меня к себе ассистентом, когда будет снимать.
А пока у него были проблемы с короткометражкой, которую он никак не мог продать. Фильм был довольно удачным, но в нем снялись два никому не известных актера, Франсуа Клюзе и Кристоф Малавой. Мне очень нравился фильм, и я предложил Патрику съездить в Канны, чтобы его продать. Моя решимость вызвала у него улыбку, и он вручил мне копию.
У моей матери была подруга, которая жила в Каннах. Я ее не знал, но она любезно предложила приютить меня на время фестиваля, от которого сама бежала, как от чумы.
Так что я сел в поезд, который шел на юг, и отправился по адресу, записанному у меня на бумажке. День уже погас, дома стали темными прямоугольниками, заметными на фоне холмов. В первый момент я решил, что ошибся, потому что дом, который я нашел, смахивал на жилище в «Великом Гэтсби». Однако метрдотель в белых перчатках любезно приветствовал меня. Лачуга была огромной, с видом на сиявший в ночи Каннский залив. Мне предоставили роскошную комнату с висевшими на стенах картинами известных художников.
