— Жарко будет, куда денемся? — улыбнулся Борис. — Посмотри, какая зыбь вокруг солнца. Видишь, уже сейчас небо почти белого цвета — будет пекло.
— Ну и пусть. Давай проведём целый день сегодня в степи. Пролежим здесь в траве, она защитит нас от солнца. Встретим и проводим все поезда, что сегодня пройдут мимо, все облака, которые проплывут над нами, всех птиц, которые пролетят, и все цветы, что сегодня расцветут. Мы пригласим их на свадьбу, они будут нашими гостями… Бог с ней, с работой. Пускай дадут нам по выговору, переживём, — беспечно засмеялась Оля.
Она сделала над его головой шалаш, связала травы своей косынкой. Нарвала лопухов, которые огромными зелеными зонтами на белой подкладке росли вдоль железной дороги, и сделала из них крышу над его головой. Чудесно спалось ему в степи под лопухами, под охраной Оли. Она не спала, она все смотрела и смотрела в небо, смотрела и улыбалась. Проснувшись, он горячо обнял Олю, стройную с такой прохладной атласной кожей, пахнущую землей, лебедой и молодыми початками кукурузы.
Окончилось лето, а с ним и студенческая практика. Они вернулись в город. Оля похудела, стала молчаливой, над губой и на лбу появились коричневые пятнышки. Однажды Борис спросил о своей догадке. Оля молчала.
— Мы не можем сейчас связывать себя, что же ты молчишь?
— Я хочу ребенка.
— Обалдела?!
— О, какой ты грубый! Я все заботы возьму на себя.
— Возьму на себя. Подумаешь, героиня! Жанна Д’Арк! Всё это слова, одни слова… На что мы жить будем? Ты посмотри на наших сокурсников, на всех этих женатиков! На кого они похожи! Сейчас нам рано. Ты знаешь, какое мне предсказывают будущее. Я же занимаюсь, как вол, а что тогда?
— Как занимался, так и будешь заниматься. Я брошу институт, пойду работать. Я не покушаюсь на твое будущее, я мечтаю…
— A-а, — перебил её Борис, — мечтаю, мечтаю… Курчатов сказал: «Делайте в своей работе, в жизни только самое главное. Иначе второстепенное, хоть и нужное, легко заполнит всю вашу жизнь, возьмёт все силы и до главного не дойдёте». Понимаешь? — Все силы, всю жизнь возьмёт, все сломает, и я так и останусь подававшим надежды мальчиком!
— Моя тётя говорит, что у каждого ребёнка своя судьба, все вырастают, для всех хватает места под солнцем.
— Твоя тётя! Эта вечная твоя тётя. На все вопросы жизни у тебя эта тётя. Знаешь, ты сейчас похожа на человека, который накинул другому петлю на шею и говорит: «А насчёт табуреточки не беспокойтесь, я её сам выбью, не затрудню вас, не беспокойтесь, я от вас ничего не потребую!»
