Ничего не изменилось. Власти на время успокоились. Граждане ходили с завязанными ушами и даже не пяти, а при минус четырех и трех. Полицейские градусники были как-то удивительно отрегулированы и показывали штраф, даже если с крыш текло, а под ногами хлюпало. Приспособились подкладывать спичечные коробки под завязанные уши, чтобы хоть немножко остывать, приспособились и ко всему прочему, и следующий опасный рубеж — Восьмое марта — удалось миновать благополучно.
Это было ничего. Хуже было то, что Женя никак не могла успокоиться и все и зудела про открытые доходы, уплаченные налоги и спокойную жизнь. Она хотела за Сашу замуж. Хотела на зависть всем ходить с мужем по дорогим магазинам и брать с полок рокфор и бриллианты без страха перед уколом таблетки.
— У тебя такая работа! — говорила она. — Кто только у тебя не отмывает доходы! Все всё через тебя делают, а сам себе ты помочь не можешь.
— Мне страшно, — сказал ей Саша в последний день перед капитуляцией.
— Чего тут бояться?
— Я сижу на хорошем месте. Очень неплохо зарабатываю. Все нормально, все хорошо. Зачем что-то менять? Никогда не знаешь, от какого или от щепочки все посыплется.
— как знаешь. Я тебе свое мнение высказала.
— Как ты думаешь, есть желающие на мое место?
— Не знаю…
— А ты подумай. Куча народу, известного мне и вовсе неизвестного, с удовольствием меня , как только станет можно. Ты этого хочешь?
— как считаешь нужным…
Разговор состоялся в субботу. Саша решил, что надо подышать воздухом, чтобы выгнать мрачную из головы. Он хотел съездить куда-нибудь, потом, ни с того ни с сего, вспомнил про девочку с голубями, вспомнил, что тогда тоже была суббота, и пошел в парк.
Она была на том же перекрестке и снова кормила голубей. на лавке было пусто. Саша залез ногами на сиденье, сел на спинку — почему-то обычным образом на лавках никто не сидел — и стал смотреть.
Было тепло и солнечно. Менты к ушам не вязались. Девочка была в поношенной дешевой куртке, коротких сапогах и рейтузах. Она, наверное, была еще ребенком, но грациозные движения и высоко открытые ноги потащили Сашины мысли в опасную сторону. Девочка почувствовала напряжение, посмотрела на Сашу и сразу отвела взгляд. Ее глаза смотрели серьезно и невесело.
Саше очень понравилась эта голубиная кормилица. Понравилась, как женщина нравится мужчине. Поэтому он отвернулся и пошел прочь. Он не хотел смутить ее или напугать, не хотел нажить неприятностей — его пилюля могла поймать сигнал ее пилюли, обнаружить по отсутствию других сигналов, что они были наедине
