— А не в том ли причина, что вы, товарищ командир дивизиона, не научились точно исполнять инструкции?
— Эта инструкция, товарищ командующий, написана для парада, а не для боя, — спокойно ответил Буданов.
Уборевич окинул взглядом Буданова, подошел поближе:
— Интересно, интересно. Что же в той бумаге плохого: ведь ее составляли специалисты, утверждали в Главном артиллерийском управлении.
— Инструкция предписывает нам ездить по твердому грунту шагом, — горячо заговорил Буданов. — Но мы же полевая артиллерия. На учениях должны тренироваться с ходу занимать позиции, быстро разворачиваться, приводить орудие к бою. Тут некогда пробовать, какой под ногами грунт — твердый или мягкий. Да и на войне этим вряд ли придется заниматься.
Командующий достал из кармана книжечку, что-то записал в нее. Уезжая из полка, он сказал Рябову:
— Толковый из Буданова получится артиллерист. Подумайте о его выдвижении. Нам нужны боевые командиры, Николай Федорович.
— Думаем, товарищ командующий, Буданова начальником штаба назначить. И дело знает, и службу любит.
— Это резон, — согласился Уборевич, — пусть штабную практику пройдет, а потом мы его на полк переведем.
ПРОБИЛ ЧАС ИСПЫТАНИЙ
В 1939 году капитан Феоктист Буданов принял полк. Правда, не свой, не тот, в котором прослужил пятнадцать лет и дослужился до помощника командира полка, а другой, только что сформированный.
Местом дислокации артиллерийского полка стал Карельский перешеек. Расположился полк почти на самой границе, в долине между высотами. Соседями артиллеристов, кроме пограничников, были и стрелки пехотного полка, которым командовал боевой офицер майор Литвинов.
— Тесновато нам тут будет между скалами, — не на шутку встревожился Литвинов. — Не особенно развернешься.
— Для маневра место не совсем подходящее, — согласился Буданов. — Но огневая позиция ничего, есть где тренироваться.
Присутствовавший при этом разговоре начальник пограничной заставы улыбнулся. Он не скрывал радости, чувствуя за спиной такое внушительное подкрепление.
Началась самая обычная, уставами предусмотренная жизнь. Полки несли службу, проводили полевые учения, соревнования по стрельбе, конно-спортивные праздники… Феоктист Андреевич Буданов по-прежнему брал своего коня и показывал на скачках преотличнейшую выучку, удивляя всех красноармейцев своей ловкостью, силой и точностью удара.
А гроза надвигалась. По Западной Европе катился огненный смерч войны, с барабанным боем маршировали гитлеровские полчища, оккупируя одно государство за другим. Огонь бушевал уже вблизи границ нашей страны.
