Т и м о. К черту всю эту борьбу! Коль я победил, значит, победил, и кончен разговор. При чем тут штаны? Ведь борется-то человек, а не штаны или какие-нибудь паголенки и носки.
Ю х а н и. Становись снова и берись за пояс! Гром и молния!
Т и м о. Идти мне с ним на эту ребячью возню?
Э р о. Ты еще спрашиваешь? Иди, иди, раб божий, иди, коль выдался случай.
С и м е о н и. Не смей, говорю!
Э р о. Что ж, не ходи, раз боишься да дрожишь.
Ю х а н и. Нет уж, сейчас ни страх, ни дрожь не помогут. Сию же минуту ему придется схватиться снова!
Э р о. Смилуйся над ним, Юхани, смилуйся!
Т и мо. Это с чего же? С чего, Эро? Так и быть, еще разок поднатужусь. Раз-другой. Только тэрсий![8]
Ю х а н и. Я тут, братец!
Т у о м а с. Смелей, Юхо!
А а п о. Смелей? Да ведь этак только два голодных ястреба дерутся.
С и м е о н и. Драка, настоящая драка!
А а п о. Не теряй рассудка, Юхани!
С и м е о н и. Ах вы, звери! Ах вы, звери!
Э р о. Не калечь родного брата!
С и м е о н и. Ага, ага! И Эро испугался? Вот тебе то, чего добивался!
Т у о м а с. Юхани!
С и м е о н и. Изба сейчас развалится, звери вы, нехристи!
Ю х а н и. Вотти[9], парень! — сказал русский. Ну, чего ж ты растянулся да глаза таращишь в потолок?
Т и м о. Сейчас-то ты одолел меня, но пусть-ка пройдет немного времени: ты состаришься и будешь расти вниз, а я возмужаю и наберусь сил.
Ю х а н и. Когда-нибудь весь белый свет одряхлеет, не то что грешный человек. Время, брат мой, всех нас сравняет. Но встань-ка да отхлебни глоток пива и признайся по совести — силенки-то у тебя меньше, чем у меня.
Т и м о. Видно, так. Ведь я пластом лежал под тобой, а ты взгромоздился на меня, как матерый медведь.
Ю х а н и. На-ка, отхлебни! Выходит, я второй силач средь юколаской братии. Правда, с Лаури и Эро я еще не боролся. Но пусть они знают, что при первой же попытке пришлось бы им нюхать землю. А Симеони сам признал себя слабее меня. Но ни один из братьев Юкола не замухрышка какой-нибудь, за это я ручаюсь. Пускай сюда сунется хоть полсотни парней Тоуколы, кулак будет встречен кулаком. Ведь я утащу на своем хребте целых двадцать четвериков, а Туомас даже чуть побольше. Да, двадцать четвериков, только б на спину подсобили подкинуть.
Т у о м а с. А хотелось бы мне поглядеть, как борются Лаури с Эро!
А а п о. И впрямь, тут было бы на что поглядеть. Один тих да смирен, как оттепель среди зимы, а другой мал, как клубок, но зато ловок и быстр, что молния. А ну-ка, за дело! Вот уж где сцепятся горностай с зайцем! С зайцем-то я тебя сравнил, Лаури, совсем не из-за твоей трусости, на то нет оснований, да и не из-за проворства, потому что ты шагаешь, точно пахарь Кённи
