Хьюго также был где-то неподалеку. Пришлось закрыть глаза, чтобы сосредоточиться на нем. Слабое дуновение чужих эмоций повеяло с верхнего этажа. Я потянула за нить, пытаясь добраться до источника.
В воздухе явственно читались тревога, замешательство и нечто еще. Пока не получалось определить это чувство. Надо подойти ближе, и оно станет более отчетливым.
Не понимаю, почему напарник еще там? Его смена давно кончилась, а вот моя в самом разгаре. Джан будет в бешенстве, когда меня увидит, а Уран непременно предложит тысячу и одну причину опоздания и не угадает.
Интересно, инканам уже донесли о саботаже караула? Они, наверное, очень обрадовались, когда узнали, что первая вахта новоиспеченного вира имела такой провал.
В любом случае следовало подняться и выяснить, что случилось в мое отсутствие.
— Где все? — спросила я у фидо, выходя из столовой.
Зверек выразительно посмотрел на потолок, его ухо несколько раз дернулось, будто он уловил какой-то шум. Я прислушалась. Сверху доносился неясный гул множества голосов. Слов было не разобрать, но это уже не нужно: потерянные аструмы найдены. Вот почему меня не хватились. У нас общий сбор, а среди огромной толпы вряд ли заметят отсутствие одного стража.
Чем ближе становились заветная цель — тем громче различались звуки. Да, там целая словесная баталия! А где присущая нашему народу выдержка? Не понимаю, как терр за считанные секунды уничтожил то, что прививалось столетиями.
Я осторожно приоткрыла дверь и тенью скользнула внутрь. Меня никто не заметил: всех больше интересовало происходящее в центре зала.
— На поверхности мы будем легкой добычей для врагов! — голос Селены почти срывался.
Кто вывел ее из себя? Рэм? Вполне вероятно: только алтерн способен вызвать столь сильные чувства.
— А здесь мы не легкая добыча?! — прорычали в ответ.
Нет, я ошиблась, это Глосс. Он помогает новорожденным аструмам выбирать оружие. Инкан помешан на битвах. Любимое его развлечение — предаваться воспоминаниям о былых победах и демонстрировать зарубки на рукоятке своей булавы, указывающие число убитых недругов.
— Мы бросили все и бежали сюда из Шотландии! Куда теперь прикажет отступать твоя трусливая душа? Под землю?!
Становилось опасно. Глосс забыл, что они не одни. Если ссора продолжится, откроется слишком много тайн, которые не обязательно знать торо. Кажется, окружающие это тоже понимали: весь зал затаил дыхание, вслушиваясь в чужие слова.
В перепалку вступил другой старейший:
