- "Гиблые места", словно магнит, притягивают к себе несчастных, для которых собственная жизнь стала слишком тяжёлой ношей,- будто услышал мои мысли Арент.- Это довольно любопытное явление. Почему из восьми мостов Будапешта самоубийца выберет именно мост Свободы? Или чем плох пражский Карлов мост, что ищущие смерти предпочитают ему мост Нусельский? Или же мрачный "лес самоубийц" у подножия Фудзи в Японии. Неужели деревья его более приспособлены для повешения? Что это – дань традиции? Более располагающая обстановка?
- И как самубийцы определяют "гиблые места"?- спросила я.
- Иногда они знают, что выбранная ими вышка или озеро уже не раз служили преддверием вечности для их "единомышленников". Но чаще всего выбор интуитивен. Решившись умереть раньше назначенного им срока, они уже оставляют этот мир и толкают душу в преисподнюю ещё до того, как она покинула тело. Тело же лишь следует за душой туда, где переход из одного мира в другой наиболее прост.
В голосе Арента сквозило презрение, и я не удержалась от усмешки:
- Каковы бы ни были обстоятельства, одно остаётся неизменным: живым в твоём мире нет места. Это – царство мёртвых.
- Понятие смерти существует только для обитателей твоего мира,- возразил Арент.
- Потому что только для нас существует понятие жизни.
- Но и оно относительно. То, что вы именуете жизнью и смертью – всего лишь продолжения друг друга. Ты слышала про обычай облачать в свадебные одежды молодых людей и девушек, которые умерли, не успев жениться или выйти замуж? Подобный обряд, соединяющий жизнь и смерть воедино, существует у многих народов. В древности верили, что духи, скитаясь по миру людей, влюбляются в смертных и забирают их с собой. Именно этим объяснялась смерть в молодом возрасте.
- И это правда?..
Губы Арента тронула улыбка.
- Но, если они знали…- я запнулась.- Почему не пытались этому помешать?..
Светящиеся глаза Арента впились в мои.
- Если возникает страсть между живым и мёртвым, всегда побеждает призрак.
…Эта фраза преследовала меня с прошлой ночи. И сейчас, ожидая Арента, я поёжилась, будто меня в самом деле обдало ледяным веянием мира, из которого он приходил. И чем сильнее сгущались в комнате тени, тем отчётливее становилось это ощущение. Сумерки… Время, когда встречаются два мира, когда существа, их населяющие, могут наносить друг друг визиты…
- Здравствуй, Арент,- не поворачивая головы, произнесла я.
Он стоял за спиной, и, даже не видя его лица, я знала, что он улыбнулся.
