Я спросил, здешний ли он.
Старик охотно ответил, что здесь живёт его замужняя дочь, к которой он приехал погостить, да упросили его на время поработать, постеречь колхозные бахчи.
Я слушал рассказ словоохотливого сторожа о том о сём и наконец спросил, почему деревня называется «Партизанский холм».
— А это вон их спроси. Всё от мальцов это пошло, — загадочно ответил старик и кивнул в сторону стойки, за которой заведующая чайной бойко торговала сушками, пряниками и пирогами с грибами.
Около неё стоял мальчик лет двенадцати с пачкой газет, которые он раздавал посетителям.
— Помощник избача, — важно подняв кверху палец, пояснил старик. — Димка, внук мой.
Он подозвал мальчика:
— Объясни вон приезжему человеку…
Я повторил свой вопрос, и Дима произнёс слова, заставившие меня вздрогнуть:
— Деревня наша вся новая, и название старое Обрезково — не подходило.
Обрезково! Да, именно так! Теперь я ясно вспомнил название той деревни!
Дима не заметил моего волнения и продолжал рассказывать:
— Прозвали, значит, колхоз наш сначала «Партизанский». А «холм» это уже потом стало. Когда насыпали самый холм-то…
«Насыпали»!.. Так я и думал. Дима ответил на мой безмолвный вопрос:
— Холм-то на самом том месте, где могила неизвестного партизана.
— А откуда же узнали, что здесь могила партизана? — нетерпеливо воскликнул я.
Дима, удивившись моей горячности, спокойно объяснил:
— Нашли старую дощечку, там обозначено, что партизан погиб от руки фашистов. А имя, фамилия неизвестны. Ну и решили на том месте холм насыпать, а вокруг посадить сад. Подробнее вам скажет Антоша-тракторист. Это теперь он тракторист. А когда дощечку нашёл, был пионером.
— Ты можешь проводить меня на это место?
— Темно сейчас. Дождь к тому же. Завтра утречком я побужу вас — пойдёмте!
Я видел, что Диме очень хочется знать, почему меня так волнует его рассказ, но расспрашивать он постеснялся.
Дима сдержал своё слово. Меня не удивило, что вместе с ним пришёл ладный черноглазый парень. Было воскресенье. Антоша, со сдержанным любопытством оглядывавший меня, вызвался проводить нас на холм. Мы отправились. Дорога сначала вела нас по низине, огибая поля, с которых давно уже был убран лён, а затем стала подыматься чуть в гору. Вскоре мы были на вершине небольшого холма. Здесь был разбит сад, деревья ещё несли на своих ветвях груз желтоватых яблок. Осенние цветы: астры и георгины — стояли под мелким дождём, прямые и стройные, словно несли вахту у этой безымянной могилы.
