Когда Сережа осторожно взял его на руки, мальчик засопел и недовольно захныкал. Его положили на кровать, накрыв вторым одеялом, которое Сережа особенно тщательно подоткнул краями под тощий матрас и даже просунул углы между пружинами.
Марина просидела на стуле, не шевелясь, до самого прихода Галки и дяди Вити. Галина тотчас забрала Петю к себе, а дядя Витя еще какое-то время сидел на кухне и курил. Марина пробовала учить, но ничего в голову не лезло. Сережа ушел куда-то, напряженно-серьезный, и ей было страшно и одиноко. Серый сунулся ей под руку, и она судорожно обняла его, прижалась лицом к теплому боку.
— Перед экзаменом психуешь, а, Мариванна?
Она помотала головой.
— По дому скучаешь? К бабке захотелось?
В другой раз Марина бы нашла что ответить, но ноги все еще предательски дрожали и подкашивались, а горло перехватывало от страха. Она знала, что сегодня глаз не сможет сомкнуть.
— А Сергей-то куда ушел на ночь глядя? Галактего опасносте?
— Ну зачем вы все время шутите, дядя Вить? — не выдержала Марина.
— А ты что такая серьезная? — парировал сосед. — Тебе не идет. У тебя сразу лицо глупое.
— Ничего не глупое, — со слезами в голосе крикнула она и сбежала с кухни в комнату, так и не вскипятив чаю. Села на кровать, обхватив руками голову. Серый, неведомо как прошмыгнувший за ней, уселся перед кроватью, заглянул в глаза. Вывалил из черной пасти розовый язык.
— Это вот у тебя лицо глупое, — тихо заметила ему Марина, вытирая ладонями слезы.
Серый склонил голову, ничуть не обидевшись.
— Хорошо тебе.
Пес застучал хвостом по полу, всем видом подтверждая, что да, ему хорошо.
— А если Сережа уже позвонил? — Марина принялась щипать ниточки из шортов, с трудом сдерживаясь, чтобы не грызть ногти. — Если его заберут? Если Петю заберут? Галка меня никогда не простит. Ну, пусть он пришелец. Жалко, что ли? Может, она его перевоспитает, и он никого не станет порабощать и есть. Мне просто очень страшно, Серый. Мне так страшно. И Сережа куда-то пропал…
Пес не сводил с нее тяжелого взгляда. За окном спустились сумерки, залили двор серым. Слышно было, как прошаркал к туалету Яковлич. Марина, не зная, куда себя деть, снова схватила чашку, вышла на кухню.
Дядя Витя сидел точно так же, замер, опершись рукой на стол, в полутемной кухне, залитой сумерками. Пепел висел на сигарете, все не решаясь упасть в пепельницу. На какое-то мгновение Марине показалось, что сосед не дышит.
— Дядя Витя, — позвала она.
