– Ну, я… Вообще-то нет. А зачем им это понадобилось?
– Ай!
– Что случилось?
– Дурацкая иголка – пытаюсь вышить свое имя на бедре… в общем, вроде того, что пытаемся делать мы – ну, понимаешь, бороться за право быть самими собой. Но они довели это до высшей точки. После захвата коренные американцы по всей стране начали съезжаться туда в знак солидарности – и это было прекрасно. Вот почему папа едва не увез нас в Вундед-Ни, но мама решила, что это слишком опасно.
– Ну да, понятно, в смысле, если там была пальба и бои…
– А можно ли их винить, малыш? Им тошно, потому что их игнорируют, у них украли все, чем они владели, в том числе и саму землю, ты вообще в курсе? Поэтому они сплотились, чтобы потребовать назад право голоса и зе́мли и бороться за то, что было им обещано примерно сотни лет назад: освобождение от правления белых. Короче, власть народу и все такое прочее.
– Ого!
– Ага! Невероятно вдохновляет.
– И что, победили?
– Смотря что подразумевать под победой. Что-то выторговали, но если проследить историю, их заткнут снова. Однако они привлекли больше внимания к себе, как к народу, и в моих глазах это огромная победа.
– Может, Уэб и был там. Он сказал, что только переехал. Не знаю, откуда…
– Надо его спросить. Это было бы здорово…
– Ага…
– Кто еще не пришел в школу?
– Так даже и не вспомню.
– Может, я смогу к вам присоединиться, ребята? Ну, превратим это дело в тройничок…
– Старла!!!
– Он симпатичный?
– Нет… в смысле, не знаю… В общем, это хорошая идея. – Одновременно с этими словами достаю ужин из духовки, хоть он еще и не разогрелся. – В смысле, НЕ тройничок, а работать втроем. Так будет проще. Давай завтра попросим Дулика? Слушай, мне надо…
– Идти. Я знаю. «Сонни и Шер». Продолжение следует. – Она смачно чмокает, посылая мне воздушный поцелуй, и я ставлю на столик поднос как раз в тот момент, когда на экране мелькает Шер с песней «Долгая и извилистая дорога».
Несколько часов спустя, щурясь, открываю глаза. Остатки телеужина в фольге красуются на столе. Голос Шер до сих пор звенит в голове… А, нет, это телефон. Который час, интересно?
Ползу в кухню, снимаю трубку.
– Алло?
– Джонатан? Ты в порядке, сынок?
– Кто это?
– Честер. Из таверны «Блюзовая нотка». У тебя все хорошо?
– А… Точно… Привет. Да, все в порядке. А что?
– Сейчас два часа ночи. Ты придешь? Или мне кому-нибудь другому позвонить?
– Нет-нет, прости, скоро буду.
Кладу трубку, натягиваю «чаки» и иду пешком за тридцать семь кварталов от дома, чтобы забрать папу.
