– Ну про тебя и сейчас не скажешь, что ты брызжешь весельем, правда? – говорит Вивиан. – Впрочем, некоторое время назад я видела тебя снаружи, когда Джек высаживал тебя из машины, и твое лицо… – Вивиан поднимает подагрические ладони, растопыривает пальцы, – так и светилось. Да и слова так и лились.
– Вы что, шпионили за мной?
– Разумеется. А как мне иначе понять, что ты за человек?
Молли до того вытаскивала из комода вещи и раскладывала кучками – одежда, книги, всякие мелочи, завернутые в старые газеты. Но тут она садится на пятки и смотрит на Вивиан.
– Смешная вы, – говорит она.
– Знаешь, милочка, много как меня называли в жизни, но смешной еще, кажется, ни разу.
– Да наверняка называли.
– Разве что за спиной. – Вивиан закрывает книгу. – Сдается мне, что ты книжница. Я права?
Молли передергивает плечами. Чтение для нее – особо укромная область, в которую допущены только она и персонажи книг.
– И какой роман у тебя любимый?
– Не знаю. Вроде и нет такого.
– А мне почему-то кажется, что есть. Такой уж ты человек.
– Вы это о чем?
Вивиан растопыривает ладонь на груди; розоватые ногти – нежные, как у младенца.
– Я вижу, что ты способна на чувства. Причем глубокие.
Молли корчит рожу.
Вивиан вкладывает книгу ей в руку.
– Уверена, что тебе она покажется сентиментальной и старомодной, но все же хочу тебе ее отдать.
– Вы мне ее дарите?
– Почему бы нет?
Молли, к своему изумлению, чувствует, как комок подкатывает к горлу. Переглатывает, чтобы вытолкнуть его. Животик надорвешь – старуха отдает ей древнюю книжонку, которая ей решительно ни к чему, а у нее дыхание перехватывает. Видимо, месячные на подходе.
Она с усилием возвращает безразличие на лицо.
– Ну, спасибо, – произносит без всякой заинтересованности. – И что, мне теперь ее читать?
– Безусловно. А я тебя потом проэкзаменую, – говорит Вивиан.
Некоторое время они трудятся почти в полном молчании; Молли поднимает повыше вещички – небесно-голубой кардиган с пожелтевшими, пошедшими пятнами цветами, коричневое платье, с которого отлетело несколько пуговиц, сиреневый шарф и одну рукавичку той же расцветки, а Вивиан вздыхает:
– Вряд ли это стоит хранить, – а потом неизменно добавляет: – Давай положим это в кучу «под вопросом». – А в какой-то момент, без всякого внешнего повода, она вдруг спрашивает: – И вообще, а маменька-то твоя где?
Молли уже попривыкла к ее непоследовательности. Вивиан иногда возобновляет разговор, оборвавшийся несколько дней назад, точно с точки обрыва – как будто это самое естественное дело.
