— Смотри сюда. — Татьяна присела на корточки возле растерзанных цветов и аккуратно приподняла увядший лепесток. — Вот, видишь?
Майор кивнул и опустился рядом с Ильиной. Под выгнутой чашей лепестка чайной розы лежала крохотная треугольная чешуйка. Синеватая, завядшая.
— Два похожих фрагмента эксперт Коля забрал. Он заметил лепестки и принес их мне в пакетике для улик. Сказал: «Глянь, кажется, это василек». Но самого цветка здесь не было. Догоняешь?
Гущин пригляделся к раздавленным цветам и заметил среди вороха роз длинный усик злакового колоса. Вроде бы там же лежали и ошметки раздавленного зернышка, но с этим пусть эксперты разбираются. Главное Стас для себя уяснил: здесь василек и злаковые. Это работа Фермера.
* * *
Конкретно василек четыре месяца назад позволил Гущину заподозрить в нескольких убийствах серию. В начале февраля майор выехал на место преступления в пятиэтажный панельный дом неподалеку от шумного столичного рынка. К этому времени в квартире уже работала следственная бригада, но, поскольку основная деятельность сосредоточилась в совмещенном санузле, где в ванне лежала обнаженная покойница, Стас не захотел там бестолково толкаться и отправился в гостиную.
Освещенная распластанной по потолку люстрой комната с минимумом мебели говорила о хорошем вкусе хозяйки. Стиль создавала цветовая гамма: на фоне жемчужно-серых стен ярким пятном выделялся алый диван с причудливыми подушечками, полосатые шторы подобраны им в тон. На длинной черной тумбе недешевый телевизор и ваза с вызывающе дорогим букетом.
Вначале тот букет внимания майора не привлек. Гущин замер в гостиной и старался понять, почему вдруг эта комната в стильной «молодежной» гамме показалась ему знакомой. Едва ли не свойской, такой, как будто он бывал здесь прежде.
Эта странность немного озадачила майора. Но, пройдя во вторую комнату с широкой кроватью, он увидел на туалетном столике знакомый флакончик духов: ощущение дежавю, оказывается, подарил запах «Митсуко». В современной квартире сотрудницы пресс-центра МСЧ старшего лейтенанта Инны Норкиной витал старорежимный запах, отправивший тридцативосьмилетнего майора в глубокое голоногое детство.
Стас нагнулся к столику, пригляделся к флакончику и отметил, что тот практически не начат. Духами стали пользоваться совсем недавно, но их запах уже, казалось, пропитал всю кубатуру. На тумбочке есть несколько пузырьков с новинками парфюмерного рынка, но продвинутая современная женщина пользовалась ароматом, можно сказать, своей прабабки.
