.
Конечно, серьезную опасность эти случаи представляли только в глазах тех, кто об этом писал. Стремление талантливых людей быть не такими, как все, и объективное недовольство условиями быта, нищетой и бюрократией было очень удобно представить в виде попыток вылазки классового врага. Несмотря на заверения газеты Политехнического института «Товарищ», что «в редакции есть специальная полка „юровщины“», и «она пухнет от материала», а также о том, что лозунг «упадочничество — в штыки», был поддержан и развернул горячие прения на собраниях, кампания почти моментально затухла.
Стремление власти регулировать и вмешиваться во все сферы отдыха простых ленинградцев подчас приводило к трагикомическим последствиям. Институтские шутники, девушки-любительницы танцевать фокстрот и покупать дорогие шелковые чулки, рабочие, носившие галстук-бабочку, приравнивались чуть ли не к врагам революции. Сейчас называть их поведение девиантным просто смешно, но реалии масштабной культурной перестройки постреволюционного периода диктовали иное, абсолютно серьезное отношение даже к таким мелочам. При этом в кампаниях по борьбе с различными проявлениями мещанства обращает на себя внимание то, что власть на местах стремилась искусственно связать мещанство и упадничество с традиционными девиантными формами досуга — пьянством, хулиганством, проституцией и пр.
«Долой безобразников по женской линии»: гендерная дискриминация в области досуга
Как показывает анализ литературы, внимание к производственной функции женщины и истории семьи заслоняет от нас эволюцию и специфику досуговой сферы в женской коммуникационной среде. В настоящее время история досуга является одним из наиболее быстро набирающих популярность направлений в исторической науке, тесно связанным с «новой культурной историей», историей повседневности, исторической антропологией, микроисторией, исторической урбанистикой и т. д. История досуга представляет собой уже институционализированное, но еще недостаточно разработанное направление исторической науки, содержит множество лакун, заслуживающих пристального изучения. К таковым можно отнести проблему гендерных особенностей досуга в 1920-е гг. Исследователи преимущественно занимаются изучением мужского досуга, обращая внимание на женщину лишь в контексте ее интеграции в традиционно маскулинные практики — спорт, общественно-политическую деятельность и т. п. Нам представляется, что актуальность исследования данной темы связана не только с ее неразработанностью, но и с современными российскими реалиями, когда вопросы женской эмансипации требуют ответа во многом на те же вызовы, что существовали несколько десятилетий назад.
