Таким образом, задача нового немецкого «правительства» сильно облегчилась. Ситуация изменилась неожиданным образом: Гитлер предполагал сделать Шлезвиг-Гольштейн одним из трех главных «опорных пунктов», имея в виду сопротивление Германии до последнего. Между тем этот «опорный пункт» стал опорой совсем иного характера и был использован для иных целей. Именно здесь под покровительством англичан нашло убежище последнее немецкое «правительство».
Частичная капитуляция № 2
3 мая адмирал фон Фридебург, которого Дёниц назначил командующим военно-морским флотом рейха, появился в ставке Монтгомери в сопровождении офицера из штаба генерала фон Буша. Полученные им инструкции уполномочивали его вести переговоры с главным командованием английских войск о сепаратной капитуляции всех немецких войск на северо-западном участке фронта. Но немцы, ободренные, несомненно, прецедентом в Италии, а также рассчитывая на расположение к ним англичан, просили принять также капитуляцию тех немецких войск, которые бегут от русских. Последние 2 мая уже вступили в Берлин. Главным аргументом Фридебурга, по словам Мотгомери, было утверждение, что немцы не могут сдаваться русским — «дикарям!».
Очевидно, нельзя было ожидать, чтобы русские принимали их с распростертыми объятиями. Роберт Мэрфи замечает по этому поводу в своих мемуарах, что «солдаты вермахта знали, как плохо обращались со славянами в этой войне, и стремились сдаваться войскам западных держав, чтобы не попасть в руки русских, поляков, югославов и чехословаков».
Монтгомери отверг эту претензию немецкого эмиссара, зато он не имел ничего против того, чтобы принять сепаратную капитуляцию немцев на своем участке фронта. В своих мемуарах он особенно подчеркивает именно свой отказ Фридебургу в этой претензии, словно сама по себе сепаратная капитуляция была неважной деталью, вполне естественным решением. Если немецкие солдаты, сказал он Фридебургу, будут приходить по отдельности в расположение британских войск, их примут и будут обращаться с ними как с военнопленными.
Следует добавить, что Эйзенхауэр, как и в случае с Италией, полностью разделял точку зрения Монтгомери на частичную капитуляцию немецких войск на северо-западном фронте. Он уполномочил Монтгомери принять капитуляцию, не беспокоясь об общей капитуляции вермахта на всех фронтах, на западном и на восточном. При этом все также ссылались на то, что речь идет «о вопросах тактического порядка, входящих в компетенцию командующих на местах»
