— Вы сейчас не шутите? — ошарашенно отодвигаю я предложенный чай. В голове моей никак не умещается мысль, что одни из самых совершенных образцов оружия двадцатого века кто-кто, а эксперты, могли не оценить. — Простите, а чем…
— Аргументировали? — горестно подсказывает собеседник.
— Да?..
— Будете смеяться, но главным достоинством обеих винтовок! — сокрушённо всплёскивает руками офицер.
— Их скорострельностью, что ли?!.. — окончательно обалдеваю я, переводя взгляд на портрет Кутузова. Как ни странно, но полководец, судя по выражению лица, явно тоже не на нашей с Фёдоровым стороне. Михайло Илларионович, ты-то – чего?..
— Именно скорострельностью, Вячеслав Викторович!
По словам Фёдорова, первый же заданный ему вопрос прозвучал именно о количестве расходуемых патронов. Конструктор же приблизительно определил его для Калаша – порядка 500 выстрелов в минуту, для М-16 – около шестисот, и восторженно назвал было цифру…
Меня осеняет догадка и я перебиваю:
— Где мы возьмём столько патронов? Это вам сказали, ведь так?
Молодой офицер угрюмо кивает. Повертев пальцами чайную ложечку и некоторое время помолчав, он продолжает:
— Все речи напоминали одна другую: современная концепция ведения боевых действий не предполагает расходования подобного количества боеприпасов… Каждому солдату по пулемёту – куда это годится? Приводили ещё в пример военную промышленность, тыловую составляющую, но… — он откладывает ложечку в сторону, звякнув о стол, — Я уже почти не слушал. Рекомендовали отложить бессмысленные с точки зрения комиссии проекты в сторону, сосредоточившись на создании новой пятизарядной винтовки…
Слушая рассказ Владимира Григорьевича Фёдорова, знаменитого в будущем русского оружейника, мне почему-то вспоминается одна статья. Статья, опубликованная в журнале «Наука и техника» за год так восемьдесят восьмой – восемьдесят девятый. Где научным языком рассказывалось, что на буржуйском, ленивом Западе получило распространение вредное и абсолютно никчёмное устройство типа «мышь». Автор материала, довольно подробно расписавший на двух страницах всю бесполезность примочки, подытожил текст таким вот нравоучением: «Учите команды DOS, товарищи. И всё получится!».
Спустя два часа я уныло сижу в вагоне вечернего поезда, уносящего меня в Царское Село. Воздух вокруг наполнен той осенней сыростью, после которой выпавший снег воспринимается как долгожданное спасение, с радостной мыслью: «ну наконец-то!»… Влага, кажется, поселилась везде: тонкой испариной на запотевшем окне, мелкими каплями на козырьке моей фуражки, тонкими ручейками, струящимися по полу – там, где её не впитал ворс ковра… Всё-таки вагон мягкий, другие по этому маршруту не ездят…
